— Значит, все-таки верна теория о том, что Источник воспринимает инициируемого не по частям, а целостно и в этом смысле он напоминает не просто механизм, а своего рода живое существо… — Фольгорм потер кончик носа. — И при определенных условиях его можно обмануть… Да, это интересно. Надеюсь, у тебя не возникло глупой мысли рассказать об этом кому-то еще?
— Нет, конечно. Я понимаю, что при распространении этой информации нас с Дэвидом ничего хорошего не ждет.
Фольгорм кивнул. Испытующе посмотрел на молодого человека, которому предстояло стать мужем его любимой племянницы, Дэвид пытался разрезать кусок мяса, лежавший на его тарелке. Получалось не очень; мясо было твердым и упругим, как подошва ботинка. Он мучился с ним уже минуту, старательно делая вид, что все в порядке и что в первую очередь его интересует ход разговора, а не содержимое собственной тарелки. В общем, так оно и было бы, не потребуй разделка мяса стольких усилий.
Он уже совсем отчаялся, когда всплыло воспоминание, принадлежавшее, вероятнее всего, не архивариусу, а лакею. Это было мясо сужо — редкого морского существа, обитающего в водах Кильбрена. Хотя само по себе это мясо — жесткое и невкусное, существовал специальный соус, которым его следовало поливать непосред ственно перед употреблением. Тогда ненадолго — приблизительно на минуту или чуть меньше — сужо приобретало просто божественный вкус и разрезать его становилось не сложнее, чем обычную отбивную. Через минуту вкус терялся, и восстановить его было уже нельзя никакими средствами. Поэтому есть сужо следовало быстро, намазывая соусом за один раз не весь кусок, а ровно столько, сколько можно было отрезать от основной части и положить в рот.
А где соусница? Дэвид поискал глазами. Ну конечно: стоит прямо перед его тарелкой. Он зачерпнул золотой ложечкой вязкую массу, цветом и консистенцией напоминавшую абрикосовое варенье, полил краешек сужо (пропиталось поразительно быстро), отрезал и осторожно попробовал. Потрясающе, Никогда ничего подобного не ел.
— Ну н что вы теперь намерены делать? — полюбопытствовал Фольгорм, снова переводя взгляд на Идэль.
Принцесса, остановившись лишь для того, чтобы отправить в рот ложечку кижумового желе, изложила свои замыслы.
Фольгорм какое-то время молчал. Размышлял, потягивая золотистое вино. Хотел что-то сказать, но сам же себя и оборвал. Тихо рассмеялся.
— Что? — спросила Идэль.
— Хотел сказать, что твоему жениху гораздо безопаснее будет объявить себя потомком кого-нибудь из младшей семьи, подчиненной дому Кион…
— Вот-вот, — кивнула Идэль, — И я так думаю… — Она быстро посмотрела на Дэвида.
— Да нет, — Фольгорм сделал движение кистью руки, как будто отмахивался от этой мысли. — Ерунда это. А если победит Ксейдзан или Кетрав? В этом случае на их стороне быть куда безопаснее…
Вообще-то, лично меня заботит не безопасность, — сказал Дэвид, решив, что пора бы и ему вставить словечко. — А место, где я смогу быть наиболее полезен.
Фольгорм скептически посмотрел на молодого волшебника.
— Полезен для чего? — спросил он. — У тебя есть какой-то глобальный план действий?
— Нет, но возможно, у тебя есть.
— Стоп. Во-первых, что касается обращения. Потомки Гельмора кен Саутита в своем кругу не говорят друг другу «вы». Есть, конечно, исключения: например, при обращении к официальному лицу в официальной обстановке — к приору, секонду или претору — но в остальных случаях — нет. Это не принято. Ты здесь недавно и я в двух словах попробую объяснить суть дела. Наше общество разбито на три основные группы: это простолюдины, дворяне и высокорожденные. У каждого слоя своя культура и свои нормы общения. Простолюдины разговаривают как придется потому, что они невежественны и невежливы. Дворяне, наоборот, свято чтят все формальности, этикет — это все. Но мы не можем поступать так же, иначе мы были бы слишком похожи на дворян, тем более что среди них полно отличных магов. Никому не придет в голову сравнивать высокорожденного с простолюдином, и поэтому мы разговариваем так же свободно и просто как они. «Так же — если, конечно, смотреть на внешнюю форму, а не на суть. Наше «ты» — это божественное «ты». Боги выше формальностей
— По-моему, ты слегка перегибаешь палку, дядя, — заметила Идэль.
— Нет, именно так. В сознании обычного человека мы являемся чем-то вроде столпов, поддерживающих мировой порядок. Я не считаю, что рождение в том или другом сословии делает человека каким-то уж особенным, в этом — уже полубог, в том — еще полузверь… Я так не считаю, но по нормам нашего общества это ересь. Впрочем, — Фольгорм широко улыбнулся, — богу даже ересь позволена. Но только богу, а не кому-то еще.
«Не такой уж он добряк, каким его расписывала Идэль, — подумал Дэвид, искоса разглядывая Фольгорма. — Способен с одинаковой легкостью сначала отстаивать одно мнение, а через пять минут — противоположное. Явный сторонник «ситуационной этики»… Если бы не Идэль, я бы ему доверять не стал…»
— Но это все во-первых, — сказал Фольгорм, глядя на Дэвида. — А во-вторых, при чем тут я?
Дэвид посмотрел на принцессу: с его точки зрения, этот вопрос предназначался Идэль, а не ему. Не в его голову пришла мысль заявиться в этот замок.
— Если вкратце и по существу, — сказала Идэль, слизывая с губ остатки кижума, — то Дэвид будет на той стороне, где я. А я, посмотрев на ситуацию в целом, пришла к мысли, что еще не созрела для того, чтобы самостоятельно определиться, кто из претендентов не нравится мне меньше остальных — Вомфад, Ксейдзан, Кетрав или Хаграйд. Поэтому я просто займу ту сторону, на которой будешь ты. Но для этого я должна ее знать.
— А ты не знаешь? По губам Фольгорма пробежала улыбка.
— Думала, что знаю. Партии определены и все понятно. Но с учетом того, что рассказал Кетрав… — Идэль покачала головой. — А вдруг это правда?… Что ты об этом думаешь? Майдлар ему, кажется, верит. А с тобой они не проводили какого-то… подобного разговора?
— Проводили, конечно, — Фольгорм опять улыбнулся. — Хотя акценты расставлялись иначе. Учитывая мой имидж беспринципного типа, не имеющего ни привязанностей, ни убеждений, Берайни не особенно давили на то, какой Вомфад негодяй и как подло он убил моего дедушку Джейбрнна…
«Вот черт… — подумал Дэвид, смотря на принца. Недоверие и удивление боролись в его душе. — Так, значит, образ приверженца „ситуационной этики' — всего лишь удобная маска… Она выгодна тем, что такого человека никто не станет рассматривать как принципиального, упорного противника, врага, готового биться с тобой до последней капли крови… У него нет своей стороны, он легко займет любую, если почувствует, что сила именно там… У такого человека нет друзей, но нет и врагов… Ита-Берайни могут планировать, как убрать Вомфада или Галдсайру, но никому не придет в голову сживать со света Фольгорма… Но если все это — лишь маска, то каково его настоящее лицо? Любит ли он хоть кого-то? Идэль ему доверяет… Наверное, не зря».
Ита-Берайни делали упор на том, какие они могущественные и как выгодно быть на их стороне? — Теперь улыбалась Идэль.
Фольгорм кивнул.
— Что-нибудь полезное удалось выяснить? Может намекнули на то, каким образом им удалось так ловко устранить Шерагана?
Нет, _ принц покачал головой. — Во-первых, мы беседовала еще до убийства Во-вторых, они все-таки не идиоты. Было много общих фраз — и полная тишина, как только я пытался перейти к конкретике.
— Жаль, — Идэль вздохнула. Хотелось бы знать…
Так что ты об этом всем думаешь? Это правда?
Фольгорм поскреб короткую бороду.
— Полагаю, что да. По большей части.
— Почему? — Было видно, что Идэль не хочется в это верить. — Они могли все придумать. Их основное доказательство — скорпионец, которого они якобы вытащили из Страны Мертвых. Все остальное — фантазии, домыслы. Но ты ведь понимаешь, что этому несчастному человеку, если он действительно существует, уже сто раз могли переписать все воспоминания…
— Могли, — согласился Фольгорм. — Но дело не в скорпионце. Я подозревал… Нет, практически был уверен в том, что смерть Джейбрина на совести Вомфада еще и до встречи с Кетравом
— Но… почему? — убито спросила Идзль. — И мне ты ничего не сказал…
— Ну, почему я тебе ничего не сказал, вполне понятно, — с холодком в голосе произнес Фольгорм. — Ты слишком импульсивна. И слишком молода. Вообще, со стороны Кетрава были настоящим свинством вводить тебя в игру. Ты к ней еще не готова. Тебе и дальше было б лучше ничего не знать, и мирно жить при новом приоре Вомфаде. Который — до смерти Шерагана — безусловно, имел самые высокие шансы на победу.
— Но зачем? — спросила Идэль. — Может быть, я полная дура, но до меня совершенно не доходит, для чего ему понадобилось убивать Джейбрина. Разве он имел мало власти? Он был вторым лицом в государстве. Так хотелось стать первым? И что же, он не понимал, с какими последствиями столкнется? Сейчас его положение куда хуже, чем при Джейбрине… и это только начала
— Думаю, в данном случае жажда власти была на втором месте, — ответил Фольгорм. — А на первом — жажда жизни.
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, — Фольгорм сцепил пальцы, — все тирании строятся по одному и тому же принципу: уничтожай всех, кто слишком высовывается. Вомфад высунулся очень сильно. Ты совершенно права: он был вторым человеком в государстве. В том-то и дело. А ведь Джейбрин методично убирал всех, кто мог составить ему конкуренцию, Думаю, если бы не история с Причащенными, Вомфад был бы уже мертв. А может быть, он покинул бы нас еще раньше — если бы не случилось того грандиозного заговора, созданного секондом Нидкольмом и его дочерью. Во всех этих конфликтах Вомфад неизменно доказывал свою незаменимость приору и только поэтому сохранял свою власть. И приумножал ее, конечно — неизбежное следствие того, что приор был вынужден раз за разом опираться именно на него, дабы сохранить свою. Но вечно так продолжаться не могло. Рано или поздно военный министр должен был быть убран со сцены и заменен кем-нибудь другим. Думаю, Вомфад это хорошо понимал, Все, что ему оставалось — или исчезнуть самому, перебраться в другой мир и зажить тихой жизнью, или попытаться опередить Джейбрина.
— Благая Ерри… — тихо сказала Идэль. — У меня такое чувство, что я нахожусь по уши в грязи.
Давид мысленно с ней согласился. — Ты всегда можешь забыть обо всем этом и уехать а один из своих замков, — легкомысленным тоном предложил Фольгорм. — Оборвать все контакты, найти себе мирное занятие по примеру Смайрена…
Он не договорил. Предложена прозвучало как дурная шутка. Всем, сидящим за столом, было понятно, что Идэль им не воспользуется. Не тот характер.
— Смайрен на похоронах брата так и не появился… — Вздохнула Идэль. — Видимо, к в сенате мы его не дождемся.
Фольгорм кивнул.
— А знаешь» что он сказал, когда я сообщил ему об убийстве Шерагана в ту ночь?
— Что?
