задохнулась от захлестнувшей меня ненависти и, уже не заботясь о маникюре, погрузила ногти в открытое плечо вампира. Именно погрузила, словно вместо ногтей у меня были лезвия, потому что подушечками пальцев я почувствовала раздираемые мышцы. Парень взвыл дурным голосом и отшатнулся, продолжая прижимать меня ногами к кровати. Я тоже коротко вскрикнула, чувствуя, как один из ногтей сломался и остался в его плоти, и вздернула ладонь, с ужасом разглядев кровь под другими ногтями. Я ошеломленно перевела взгляд на плечо громилы и обомлела: там зияла рваная рана, как от прикосновения Фредди Крюгера, и из нее хлестала кровь. У меня в глазах потемнело, и я рванулась к ней изо всех сил…
Когда я пришла в себя, в другой комнате по-прежнему кипела схватка. А на кровати подо мной лежало безвольное тело вампира. Его распахнутые от ужаса глаза неподвижно смотрели в потолок. Не надо было быть вампирским патологоанатомом, чтобы определить, что парень мертв. Его горло словно было перерезано бритвой, а правое плечо как будто рвала на части свора собак. Под ним по белой простыне расползалось кровавое пятно. Я вытерла рукой мокрые губы, и на ладони осталась кровь. Не моя, чужая. С пронзительным воплем я скатилась с кровати, и мой желудок вывернуло наизнанку. По полу растеклась лужа густой, почти черной крови.
В коридоре загрохотали шаги: мой крик привлек внимание.
– Дьявол! Говорил же, девчонку не трогать! – прогремел голос шагнувшего в комнату вампира.
Ему хватило секунды, чтобы правильно оценить обстановку, разглядев тело товарища на кровати, скорчившуюся, но целую и невредимую меня под ней и лужу крови на полу, которую я только что извергла из себя.
– Вот дьявол… – потрясение выругался он уже по-французски, невольно отскочив на шаг назад.
Этого шага для меня было достаточно. «Убить!» – застучало в висках. Я быстрее тени метнулась к туалетному столику и схватила флакон духов. Стекло охладило горящие ладони и в следующий миг с силой пушечного ядра пробило голову вампира. Крепкий мужчина опрокинулся навзничь и затих. Терпкий аромат розы, амбры и пачулей смешался с запахом крови и смерти. Это немыслимое сочетание меня отрезвило, как резкий запах нашатыря, и я с дрожью шагнула вперед и склонилась над телом вампира. Мертв. Никаких сомнений. Я потрясенно помотала головой. Я убила вампира? Размозжив ему голову флаконом духов? Невозможно. Невероятно. И тем не менее.
Я перескочила через тело и бросилась в комнату Вацлава, где все также трещала мебель и гремели удары. Удивительно, что разнимать дерущихся еще не сбежался весь отель. Нас спасало только то, что коттедж находился в стороне от других и вдали от парковой дорожки, через которую постояльцы попадали в ресторан и на пляж. К тому же музыканты, приглашенные рестораном, старались вовсю, и удары драки заглушались ревом музыки, доносившейся со стороны пляжа. Да и громилы понимали, что огласка им ни к чему, поэтому осторожно обходили оконные стекла и зеркала, чтобы не создавать лишнего шума.
На пороге я замерла и прислонилась к дверному косяку. Моя помощь вампиру не требовалась. Он превосходно обходился сам. Я ни разу не видела Гончего в поединке, но зрелище было по-настоящему завораживающим. Мелькали руки, ноги; кулаки со свистом рассекали воздух, глухими ударами ложась на тела противников и извлекая из глоток стоны и ругань. Сила чужаков была очевидной, но Вацлав дрался за семерых, раздавая хитроумные и меткие удары направо и налево, ловко уклоняясь от кулаков и предвосхищая подножки.
Раскрыв глаза, я смотрела на схватку и не могла избавиться от мысли, что попала в «Матрицу». Вацлав не зависал в воздухе, давая возможность разглядеть драку во всех деталях, но он сражался как лев, наделенный силой Кинг-Конга и техникой шаолиньских монахов. Он наслаждался поединком, заигрывая с противниками и нанося удары, которые не калечили их, а лишь раззадоривали. Казалось, Вацлав забавляется своей силой, как богатырь, давно ждавший нового подвига и наконец-то получивший возможность сразиться с достойным соперником.
В какой-то момент вампир заметил меня и на миг замешкался, подпустив нападавших непозволительно близко. Но уже через несколько секунд все было кончено. Трое противников один за другим, как марионетки, нити которых оборвали, упали на пол. На моих глазах Вацлав свернул двоим шею, а в сердце третьего всадил его же нож.
– Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет, – пробормотала я.
Вацлав стремительно перешагнул через тела:
– Где остальные?
Я молча посторонилась, пропуская его в коридор. Вацлав направился к моей комнате, я не тронулась с места.
– Дьявол! – донесся до меня его возглас. Как много в нем было: и удивление, и отвращение к увиденному, и облегчение оттого, что противники мертвы, и уважение ко мне, и восхищение, и… едва заметная нотка страха, которая заставила мое сердце предательски сжаться.
Несколько секунд, пока Вацлав пересек коридор и поравнялся со мной, были самыми долгими в моей жизни. И в его тоже.
– А ты можешь стать неплохой Гончей, – вымолвил он.
Я предпочла бы не слышать этих слов.
– Как ты сделала это? – с сомнением произнес он.
– Не знаю, – пробормотала я. – На меня что-то нашло… и я их убила.
– Их убила кровь Жана, – помедлив, возразил вампир. – Который их и прислал.
Я замерла, переваривая ошеломляющие новости. Первое: случилось то, чего так боялись старейшины. Я стала таким же зверем, как и мой проклятый донор. Второе: это он прислал сюда этих отморозков. И они бы, ни минуты не раздумывая, убили Вацлава, а вот трогать меня им почему-то было запрещено. Жан пожалел меня или строил в отношении меня какие-то планы? От этой мысли мне сделалось еще более тошно, и интуитивно я поняла, что не стоит сообщать Вацлаву о словах вампира с пробитой головой.
– Но зачем? – сдавленно спросила я. – Чего они от тебя хотели? Что у тебя есть такое, что нужно им? Зачем их прислал Жан?
Вацлав молча выудил из-за пазухи шнурок с круглой железной подвеской в виде солнца.
– И что это? Ключ к сокровищам тамплиеров? – нервно пошутила я.
– Это то, что спасло мне жизнь. Слеза Силы, – с благоговением произнес Вацлав.
– Что? – Я нахмурила лоб, вспоминая что-то смутно знакомое.
– Осколок чаши последнего лорда вампиров, в котором заключена его сила и искусство боя, – с тихой торжественностью пояснил Вацлав.
– Серебряные Слезы, – ошеломленно прошептала я. – Мне рассказывал о них Глеб. Но он считал их обыкновенной легендой.
Вацлав медленно повернул голову, глядя на тела мертвых вампиров.
– Это лучшие убийцы французской общины, – коротко сказал он и обернулся ко мне. – Похоже, легенда подтвердилась. А с ней и наши опасения насчет замыслов Жана.
На последний самолет мы опоздали. Вацлаву понадобилась пара часов, чтобы информация о наших именах навсегда исчезла из базы отеля. С постояльцами мы не общались, из коттеджа выходили только ночью – оставалось надеяться, что сотрудники и другие постояльцы нас не вспомнят. Судя по тому, что к нашему домику никто не проявлял интереса, наш «прием гостей» остался незамеченным для широкой публики. Однако отъезд должен был запомниться. Через несколько минут после того, как мы поймали такси на оживленной улице, пожар в отеле станет главным ночным развлечением. Удаленность коттеджа играла нам на руку, пока пожар заметят, огонь успеет уничтожить следы кровавого сражения и изрядно обезобразит тела. Если повезет, администрация респектабельного отеля ради сохранения репутации даже постарается скрыть информацию о найденных трупах. И еще долго будет ломать голову над тем, как пятеро неизвестных попали в пустой коттедж и что послужило причиной пожара.
Как нам ни хотелось скорее унести ноги с острова, переставшего казаться райским и безмятежным, авиасообщение с полуночью прекратилось. Пришлось селиться в дешевой лачуге поблизости от аэропорта, чтобы переждать дневной зной. Путь в приличные гостиницы нам был заказан: Вацлав опасался, что, если у головорезов на острове остались сообщники, в дорогих отелях нас станут искать в первую очередь.
Бросив чемодан «Луи Виттон» на пыльный пол, я засыпала вампира вопросами:
– Ты сказал, что они были убийцами. Почему же они были на свободе?
Глаза Вацлава сузились от ярости.
– Трое французских Гончих погибли, пытаясь остановить их. Этим головорезам нечего терять, поэтому поймать их очень сложно.
– И они работают на Жана?
– Ты видела.
– И вы не можете ничего ему предъявить? – не поверила я.
– А что мы можем? У нас разве остался хоть один свидетель? – Вацлав криво ухмыльнулся.
– Откуда у тебя Слеза? Как они о ней узнали? Как о ней узнал ты? – Я по-турецки уселась на кровать, требуя ответов.
Вацлав, развернувшись ко мне спиной, встал у окна и начал свой рассказ:
– Легенда о Серебряных Слезах хорошо известна. Между вампирами существует договоренность: если кто-то узнает о случае, похожем на действие амулетов, о нем сообщают местным старейшинам или главе Гончих. На похоронах Глеба была одна австрийка, Ильма. Она и рассказала мне, что один из ее знакомых-людей недавно вернулся из поездки в Таиланд и обмолвился об удивительном происшествии. Он и его спутники, прогуливаясь по закоулкам курорта, стали свидетелями того, как хрупкая азиаточка чуть не размазала по стенке одного крепкого немца, который ей досаждал. На следующий день он увидел боевую девицу на сцене шоу трансвеститов и понял, что это вовсе не девица. Но изумление от ночного происшествия осталось. Турист рассказывал, что у него и его спутников тогда в подворотне возникло ощущение, что они смотрят голливудский блокбастер. Потому что только в кино они видели, чтобы юноша хрупкой комплекции и, заметь, отнюдь не спортсмен или каратист, так играючи расправлялся с противником, превосходящим его втрое по весу. В качестве иллюстрации знакомый показывал многочисленные фотографии с шоу, на которых была изображена тоненькая привлекательная девушка. Рассказ знакомого Ильмы мог оказаться выдумкой или пьяным бредом, а мог привести к Серебряной Слезе, заключающей в себе силу последнего лорда. Я был обязан проверить этот сигнал, поэтому без промедления подался сюда. – В завершение своих слов Вацлав резко задернул шторы, отсекая лунный свет, и развернулся лицом ко мне в кромешной тьме.
– Значит, ходил на шоу трансвеститов, а меня даже не пригласил? – с оттенком обиды спросила я и нашарила выключатель настольного светильника. Тусклый огонек под пыльным зеленым абажуром прожег темноту.
– Я не хотел вмешивать тебя в это. – Лицо вампира в свете лампы казалось смертельно усталым. – К тому же я был уверен, что мы приехали зря. Но в первый же вечер я нашел того, о ком говорил знакомый Ильмы. Во время выступления я находился рядом со сценой. И видел шнурок с серебристой подвеской в виде солнца, который мог оказаться как легендарной Слезой, так и обыкновенной пустышкой. Я расспросил охранника, можно ли пообщаться с приглянувшимся объектом, он называл себя Ди, наедине. «Пообщаться-то можно, – хохотнул тот. – А вот руки распускать не советую. Ди за себя постоять умеет. По ней нипочем не скажешь, но силища у нее как у тигра». Я еле дождался конца выступления, чтобы договориться с Ди о встрече. Нечего было даже и думать о том, чтобы
