тому, что чувствуем. Тому, что мир говорит нам.
- Хватит, - рыкнула на него девушка, - Десять слов, - сказала она. - У тебя десять слов, чтобы объясниться, - не отводя глаз от медленно приближающегося к ней Дрэя, сказала она.
Казалось, в её голосе не было и тени эмоции. Он завораживал своей потусторонней холодностью. Это было так странно, что живое существо могло говорить так, что кровь в жилах замедляла свой ход, заставляя сердце в груди глухо трепыхаться, словно пойманная в клетку птичка. Чернота полностью заполнила глаза Мары, превратив их в глянцево-черные провалы, но на этом казалось останавливаться не собиралась. От уголков глаз побежали темные лучики вен, превращая лицо молодой девушки в хищную маску.
Дрэй очень медленно продолжал приближаться к ней, чувствительный к магии , дроу сейчас очень четко ощущал невероятной мощи волны спокойствия, что словно круги на воде от брошенного камешка, расходились вокруг дракона. Будь он не так взбудоражен последними событиями, то уже давно бы отключился под напором этой магии. Но сознание сопротивлялось из последних сил, понимая, что любое неосторожное движение, может послужить спусковым механизмом провоцируя девушку.
- Хорошо, десять слов, - увещевал Дрэй, делая ещё один крошечный шажок по направлению к Маре.
- Семь, - коротко бросила она в ответ.
- Я не причиню тебе вреда, - на эту его реплику, девчонка тонко улыбнулась и, как-то по-птичьи, резко наклонила голову.
Дрэй не обратив внимания, на этот её жест подошел ещё немного ближе. И вот он уже оказался на расстоянии вытянутой руки от Мары. Хотя, дроу и догадывался на сколько обманчиво близко стоит сейчас его друг от молодой демоницы, он всё же надеялся, что ему удастся, если не обезвредить её, то хотя бы задержать те секунды, пока сам Корч сможет подоспеть к нему на помощь.
Всё произошло за какие-то доли секунд. Движения были на столько молниеносными, что дроу скорее смог догадаться, чем увидеть то, что произошло далее. Не было ни перемены в мимике Мары, ни какого либо замаха, ничего, что могло бы предупредить дракона о её действиях. Просто короткий выброс руки в сторону дракона, и молниеносная ответная реакция Дрэя. Она метила ему в живот, а он резко поднял раскрытую ладонь к её лицу и коротко бросил:
- Спать!
Ноги девушки подкосились и она в тот же миг начала заваливаться. Дрэй слегка покачнулся, но совладав с собой, смог поймать Мару у самой земли. Она безвольно повисла на его руках, совсем по детски уткнувшись носом в его подмышку. Дракон несмело повернулся к дроу. Сам Корч, растерянно моргнул, понимая, что мир странно кренится и он вместе с ним. Последнее, что отметило сознание дроу - это Дрэй, что держит Мару будто бы драгоценную вазу на руках и чему-то улыбается. По виску дракона течет тяжелая капля пота, а на животе расползается темное пятно, стремительно окрашивая, и без того темную рубашку, в ещё более насыщенный темный цвет.
Проведя свои юношеские годы в доме принципиально не пьющих людей и не людей, но, все ещё помня свое детство в пограничной деревушке, я всё же знала, что такое похмелье. В том смысле, что отлично помнила, как выглядят люди после обильный возлияний. Был у нас такой дед Микул. Безобидный старичок, но любитель приложиться к любому напитку, что разгоняет кровь. Каждое утро, пожилой дедок выходил на улицу с одной лишь мыслью: 'Выпить!' Он искал заповедное зелье с завидным упорством слоняясь от дома к дому, и в те моменты, когда он находился в активных поисках руки его отчаянно тряслись, взгляд лихорадочно блуждал по окружающему его пространству, а голова моталась во все стороны, отказываясь останавливаться хотя бы на мгновение.
Вот и я, очнувшись в совершенно незнакомой мне комнате, старательно пыталась вспомнить, как я здесь оказалась. Руки мои тряслись, голова болела так, что хотелось, чтобы хоть кто-нибудь в порыве благородства, дал бы мне обухом по ней. Каково же было мое удивление, когда повернувшись на бок, я увидела мирно сопящего рядом со мной, дроу. Белоснежные волосы разметались по подушке, а на лице застыло странное умиротворение. Тела Корча я не видела, так как он лежал под толстым одеялом. Как, в прочем, и я.
От открывшейся картины, я на мгновение потеряла дар речи, лицо моё вытянулось, а глаза сами собой начали вылазить из орбит. Резко схватив полы одеяла, я рванула его вверх и тут же облегченно выдохнула.
' Слава тебе Боженька, я одета, и он одет и ничего срамного не случилось!'
