со всех сторон нас обступит непроглядный, молочно белый туман, который будет стелиться и ластиться у самых ног, потом расступаться в некое подобие коридора и смыкаться над нашими головами. Это был коридор безумия, такого беспроглядного, едва осязаемого, но такого реального. Здесь и впрямь можно было сойти сума. Раствориться. Потерять своё 'я' и здравомыслие, стоило лишь на миг запаниковать и начать искать выход, и каждый из нас рисковал не выбраться из этого молочного плена.
Глубоко вздохнув, не без труда взяла себя в руки, потому, как были ещё живы мои воспоминания о начале 'перехода'. Когда, в точно таком же мареве я из ночи в ночь, металась ища спасения в своих снах. Но, так же помнила, что пришло оно ко мне лишь, когда удалось сделать шаг отбросив страх и сомнения. Я повернула к членам моей команды.
Невозмутимым было лишь одно лицо. Любимое лицо с теплотой смотрящее на меня. И почему-то мне показалось, что начни я сейчас в панике метаться по этому лабиринту, ища выход, то именно Дрей смог бы успокоить меня, и именно держа его за руку, мне удалось бы преодолеть все что угодно. Остальные члены команды, растерянно озирались по сторонам, даже дроу слегка нервничал. И запах, что сейчас резко ударил по моему обонянию, говорил о том, что им страшно. Это было не хорошо, потому как не хватало ещё и мне сорваться и сделать что-то не слишком хорошее со своей собственной командой. Представляю, как ведущий мероприятия объявит во всеуслышание: 'Марами Арелли Канерри, выбыла из участия в соревновании, по причине того, что сожрала свою команду в самом начале состязания'. От представленной картины, уголки губ сами собой поползли вверх и я открыто, и очень весело улыбнулась.
- Ну, что пупсики, страшно? - хмыкнула я.
'Пупсики' тут же подобрались и совсем не дружелюбно уставились на меня. Даже Корч и Лиам, смотрели на меня с обидой. Мол не стыдно мне так отзываться о мужчинах?!
- Тебе будто бы не страшно, - ощетинилась Сирин. - Строит из себя не весь что! Думаешь, самая крутая? А? Человечка! - последнее слово было буквально выплюнуто ей, словно ругательство.
С этим необходимо было завязывать, стало совершенно очевидным. Жаль было только, что вопросы субординации встали именно сейчас, но по крайне мере, эта оборотниха, чтоб её блохи зажрали, не успела нас крупно подставить. Потому, решительно сделала шаг в её сторону и чуть наклонилась так, чтобы наши взгляды встретились:
- Если из-за тебя пострадает команда или твое поведение подставит кого-то из нас, я сделаю так, что ты уже никогда не сможешь обернуться. Твоя волчица разорвет твоё сознание тихо скуля или мечась в глухом безумии с мольбами о свободе, а ты будешь жить в полном бессилии, издыхая оттого, что я поставлю такой приказ на вашу связь, который ты ни в жизни не сможешь преодолеть. Решай, Сирин, ты со мной или против меня, но если выберешь второе, то я не стану дожидаться, когда ты воткнёшь мне нож в спину, - из глубины моих глаз смотрел зверь, более сильный, более ловкий, более страшный и опасный, чем всё виденное этой девочкой за её долгую жизнь.
Я видела, как мертвенная бледность растекается по её щекам, как осознание сказанного отражается ужасом в её глазах. При этом я говорила очень тихо, закрывая нас непроницаемым щитом, от остальной команды так, что никто из них не понял ни слова из сказанного мной.
- Кто ты? - одними губами прошептала девушка, не в состоянии совладать с собственным голосом от одолевающих её эмоций.
То, что говорило во мне сейчас, не затмевало сознания, как это было раньше, но ловко перехватывало или переключало, режимы моего внутреннего восприятия окружающего мира. Я не смогу объяснить словами, как это происходило. Просто, наступал момент, и я переключалась на совершенно иной уровень осознания происходящего и отношения к нему. Это не было враждебным для меня, подавляющим или инородным. Нет. Совершенно естественный переход.
- Хозяин, - так же одними губами, глядя в глаза девушки, прошептала я, а она тут же потупила взор и нервно замялась, переступая с ноги на ногу. - Ну, так, что скажешь?
Сирин не смело посмотрела на меня из под бровей, и взгляд её был в этот момент на столько по- щенячьи преданный, немного заискивающий, что я даже слегка поразилась подобной перемене.
- Я всё поняла, - несмело улыбнувшись, сказала она.
А мне в этот момент показалось, что ещё немного, и эта извечная стерва, свернётся клубочком у моих ног и потребует почесать её за ушком. Эта мысль, привела меня в чувство, заставила так же легко улыбнуться в ответ, даруя девушке столь желанную для неё похвалу и одобрение. Всё же, оборотни, реагировали на меня совершенно
