Старший из незнакомцев, обладатель густых, чуть припорошенных снегом усов, соскочил с саней и подошел почти вплотную. Я постаралась придать себе как можно более мирный вид, но от холода уже мало что соображала. Воспаление легких было гарантировано.
Мужчины перекидывались отрывистыми репликами, ничего не значащими для меня. По тону было ясно, что они о чем-то ожесточенно спорят. Я смутно догадывалась, что предметом спора была, конечно, моя судьба.
Наконец главарь заткнул товарищей, рявкнув на них и буквально закинул меня в сани. Я даже не обиделась на грубость: по телу приятно разливалось тепло, а все тело чесалось от резкой смены температур. Мне пихнули в руки тонкое одеяло, которое оказалось удивительно теплым. Я закуталась с головой.
Сани тронулись, собаки с такой силой рванули вперед, что я подивилась их силе. Никогда не слышала, чтобы ездовые собаки развивали такую скорость. Мы буквально летели над снегом. Заглянув за борт, я поняла, что так оно и было: полозья земли не касались, да и собаки бежали в нескольких десятках сантиметров над снегом. Открыв рот, я смотрела на настоящее чудо и понимала, что меня занесло очень далеко от дома.
Мужчины засмеялись, глядя на мое изумленное лицо. Несмотря на дрожь, которая все еще не прошла, я, кажется, покраснела.
Темнота сгущалась над равниной, а мы все летели в неизвестность. Я не понимала ни слова из того, что говорят мужчины, не могла осмыслить все произошедшее и очень хотела есть. Сколько мы так летели, я не знала. По ощущениям - очень долго, на деле, наверное, несколько часов, потому что быстро стемнело, и полная луна осветила равнину.
Когда сани остановились, мужчины вылезли и споро развели костер, над которым тут же повесили какую-то дичь. Ароматные запахи проникли в мое полусонное сознание, но есть мне не дали. Поужинав, мужчины начали укладываться на ночлег. На меня по-прежнему внимания не обращали, но я чувствовала, что напоминать о себе не стоит. Почему так, сформулировать было сложно, но я была твердо уверена. Я свернулась калачиком и попыталась заснуть. Учитывая сильный голод, это было не так-то просто, но измученный и напуганный организм вскоре сдался.
***
Утром я долго не решалась открыть глаза. И хотя сани покачивались, что свидетельствовало об их движении, а через неплотно накинутое одеяло сочился морозный утренний воздух, я все еще надеялась проснуться дома. Обнаружить, что ночью от ветра распахнулось окно, а тряска мне лишь мерещится. Аккуратно приоткрыв один глаз и убедившись в крушении своих надежд, я вздохнула и поднялась.
Волосы спутались, страшно хотелось умыться и покушать. Но мои спутники по-прежнему вели себя так, будто я всего лишь предмет, который они зачем-то везут с собой.
Кстати, зачем они меня с собой взяли? Пожалели? Вряд ли, тогда бы накормили, скорее всего. Больше вариантов не было. Со мной не обращались жестоко - со мной вообще никак не обращались. Дали одеяло, значит, я зачем-то была им нужна.
Как же тяжело, когда не понимаешь язык страны, в которую попала. Начинаю понимать сестру, которая всегда завидовала моему знанию языков, особенно в заграничных поездках.
Мужчины между собой почти не разговаривали, а если и подавали голос, то по большей части перекидывались несколькими фразами. Иногда главарь что-то кричал остальным, судя по их последующим действиям - указания. Некоторые слова казались мне смутно знакомыми, и спустя час я уже сопоставила несколько глаголов с теми звуками, что издавали люди.
Голод, притихший было за ночь, снова давал о себе знать. Теперь уже тошнотой и небольшими, но резкими болями. Я поморщилась, когда сани круто вильнули, и постаралась думать о чем-то отвлеченном.
Для начала надлежало понять, куда меня занесло и как к этому причастен Игорь. А потому мне нужны были люди, которые хотят общаться, готовы помочь и вообще могут быть в курсе происходящего. Вблизи таких не наблюдалось, и я решила подождать с активными действиями.
Тем временем сани остановились и главарь, вылезший наружу, что-то сказал мне. Я непонимающе на него уставилась, пытаясь сообразить, чего же он хочет. Мужчина закатил глаза и буквально сдернул меня с саней.
