Немного. Но обычно она себе и того после шести вечера не позволяла.
А танцы…
Хорошо хоть Лиля заранее шепнула барону, что не танцует. Дескать, супруг очень не одобрямс. Барон сочувственно покивал — и Лилю никто не приглашал. Ну не будет же она объяснять, что не умеет танцевать!
Лилиан Брокленд умела, да. А вот Лиля…
Увольте.
Не хочу.
А учиться? А время есть?
Да и… лучше когда оно есть — еще десяток приседаний сделать. Или попробовать отжаться. Хотя бы от стенки. Пока получалось плохо, живот мешал. Но это только пока.
Она справится. Похудеет, постройнеет, наладит свой быт…
Хорошо уже то, что ожирение у Лилиан было по равномерному типу. Не брюхо и ягодицы размером с подушки — нет, это тоже, но и плечи, и руки и ноги… одним словом — жир распределялся равномерно. И стекал — также равномерно.
Неприятно, конечно, было смотреть на себя — такую. Но Лиля замечала изменения. И платья показывали, что она права, обвисая то там, то тут…
Главное, чтобы кожа обвисать не начала. Но вроде пока как нет?
Упражнения, упражнения и упражнения. И… правда что ли танцами заняться?
— Ваше сиятельство…
Патер подкрался как приступ аппендицита — незаметно.
Лиля тут же склонила голову, выполнила все предписанные «па» и попросила благословения. Которое тут же и получила.
— вы не танцуете…
— Я обещала супругу…
При упоминании супруга патер поморщился, но тут же включил обаяние на всю мощность. А почему бы нет?
Лилиан Брокленд он мог бы и охмурить, насколько Лиля осознавала свою «реципиентку» — та была весьма неравнодушна к красивым парням. Но Лилю…
Поверьте, общага мединститута — далеко не монастырь. И нравы там более чем свободные. Но Аля и там хранила верность Леше. Почему?
Да просто никого лучше, умнее, добрее и красивее она не встречала. По отдельности — было. Но ее мужчина… для нее Алексей был сосредоточием всех мыслимых и немыслимых добродетелей. И она бы просто не поняла, если бы ей сказали, что Алексей — не красавец. Или что он бывает строгим и даже жестоким…
Она любила.
И эта любовь ушла вместе с ней.
Поэтому на патера Лиля смотрела без душевного трепета.
Да ты хорош. Но любить я тебя не люблю. А хороша и яблоня в цвету.
— Тогда я осмелюсь предложить вам прогулку по саду, ваше сиятельство?
Лиля покачала головой.
— Моя репутация…
— Не пострадает. Я ведь ваш духовный водитель…
Упс?
Ничего себе заявочки?
Но и отрицать пока Лиля не стала. Посмотрим, что тебе от меня нужно…
— Нет. Прогуляться с вами по саду я не могу. Но если вам надо поговорить — здесь есть очень удобная ниша.
Ниша и правда была. Патер покривился, но видимо понял, что лучше так, чем никак.
Лиля опустилась на удобный диванчик. И патер заговорил.
— Дорогая моя девочка…
