власти.
Эдоард Восьмой тоже не был счастлив. К нему на прием прорвалась дочка.
Хотя прорвалась — это не то слово. Пропустили и проводили. Попробовали бы не сделать так…
Очень давно Эдоард разрешил пропускать Амалию, Джеса, Джайса — без доклада. Джайс был его другом. Самым близким. Амалия же и Джес… официально они считались племянниками королевы. То есть — почти родня.
Амалия.
То есть она-то думала, что племянница. Но — дочурка.
Родная, любимая… копия Джесси. Хотя и его черты тоже встречаются.
Тот же упрямый подбородок, но губы — Джесси. Рисунок бровей и манера вскидывать голову — его. А вот глаза — матери. Синие, яркие…
— Что случилось, малышка?
— Дядя Эд…
— Да?
Эдоард вышел из-за стола, обнял дочку, усадил ее в кресло…
— Рассказывай, что случилось, заинька. Я думал вы с Питом уже в деревне. Город — не лучшее место для беременной женщины.
— Мы и хотели. Но…
— Что — но?
— Дядя, мне кажется, что у Джеса серьезные проблемы.
— Вот как?
Эдоард поднял брови.
Старшего сына он любил. И принимал его дела близко к сердцу.
— Дело в том, что ко мне приехал докторус, которого Джес послал в Иртон. Ну, когда узнал, что его корова беременна…
— И?
— У нее был выкидыш.
Эдоард вздохнул. Опять Джесу не повезло. В очередной раз.
— А она жива?
Амалия кивнула.
— Да. Но… она странно веддет себя.
— то есть?
— Крейби — это докторус, сказал, что она буквально выгнала его из поместья.
— Почему?
— Она пришла в себя, спросила, как ее лечили — и коогда Крейби рассказал ей — приказала убираться и никоогда больше не попадаться ей на глаза.
— Ну и что тут удивительного?
— Ну…
— ты же знаешь Лилиан…
— Вообще-то мы с ней виделись раза два….
— Я не больше. Но поверь мне — это нормально. Лилиан весьма неуравновешена.
— Может быть. Крейби сказал, что она выгнала управляющего за воровство…
Эдоард нахмурился. Это было серьезнее. Но только чуть. Ну, выгнала. И что?
— Полагаю, за зиму она без управляющего не умрет. Сейчас ехать туда уже поздно. А весной я попрошу Августа. Пусть навестит дочь.
— Хорошо. Вдруг она сошла с ума?
— тогда Джесу будет очень плохо.
Эдоард вздохнул. Безумие жены не считалось поводом для развода. Если так получилось — это тебя наказал Альдонай. Терпи и молись.
