двести лет?
Впрочем, родители не давят на нее. Лили сама рвется изучать медицину, ей интересно заниматься многим, в том числе и семейными ремеслами. Кружево, вязание, макраме, стекло... единственное, на чем настаивают родители - дети должны знать как можно больше. Так завещала еще та Лилиан. Получай знания. А где и какие - неважно.
Если у ребенка нет двух-трех образований, он будет считаться неполноценным в семьях Иртон и Брокленд. Да и во многих других. За эти двести лет аристократы столько раз роднились между собой...
Правнучка и прабабка смотрят друг на друга.
Памяти предков надо быть достойным. Памяти потомков тоже надо быть достойным.
И надо быть - человеком. Куда бы ни занесла тебя жизнь, какие бы вензеля она не выписывала, надо оставаться человеком. Иногда даже вопреки своим желаниям.
- Я справлюсь, обещаю тебе, - шепчет девочка. - Я стану сильной, я справлюсь, ты еще будешь мной гордиться...
И на миг ей кажется, что восковая фигура одобрительно улыбается.
Вся наша жизнь лишь узкий луч над пропастью страданий, боли,
На лезвии острей ножа мы держимся лишь силой воли.
Куда идем, зачем идем до самой смерти не узнаем,
А цель, когда мы к ней дойдем, возможно, и не угадаем
Судьба смеется - для чего идешь сквозь бурю, дождь, ненастье,
И ты ответишь: для того, чтоб дать своим потомкам счастье.
