– Не в детскую?
– Мири привыкла, – Лиля улыбнулась на этот раз от всей души. – И мне приятно с ней заниматься.
– А еще это лишняя защита от нежелательных визитов по ночам?
В синих глазах блеснула ирония. И Лиля ответила шуткой на шутку.
– Возможно, со временем вы поменяетесь с Мирандой местами?
Джерисон рассмеялся.
– Ладно. Я согласен. В моем доме вы жить не хотите?
Но спрашивал он больше для проформы. Уже зная про Тараль, про то, сколько графиня делает для государства…
Лиля покачала головой.
– Я бы рада. Но мы там просто не поместимся…
– Я прикажу слугам перевезти вещи. Завтра. А сегодня, – в глазах Джеса опять заиграли веселые огни, – предлагаю вам прекратить прятаться от мира.
– Я не прячусь, – обиделась Лиля. И прозвучало настолько по-детски… Она сама невольно фыркнула.
Смеяться вместе с мужем получалось неплохо. Получится ли все остальное?
– Просто у меня много работы.
А еще пропавший Лонс Авельс. И Ганц, который должен вернуться с докладом, и… Но об этом – молчок.
– Но я хочу сегодня пригласить вас на бал. В честь прибытия гостей из Ивернеи.
Лиля мученически вздохнула про себя.
Балы…
Вот уж что ей никогда не нравилось. Но потерпеть придется.
– Тогда мне придется уже сейчас начать приводить себя в порядок. Разрешите мне пока откланяться?
Джерисон развел руками.
– Как пожелаете, госпожа графиня.
Лиля вышла из гостиной и направилась в свои покои. Надо выбрать платье, сделать прическу – это надолго…
Джерисон проводил жену взглядом.
За эти дни его много раз кидало из одной крайности в другую. С одной стороны – когда выражали восхищение его женой – он автоматически надувался попугаем. Да, я такой, и жена у меня такая.
С другой же…
Как должен поступать муж, у которого практически не осталось рычагов воздействия на жену? А Джерисону их именно что не оставили. Чувствуешь себя загнанным в угол, разозленным и беспомощным. Разве это понравится?
И Джес тоже оттягивал встречу с женой. И тоже боялся не отыграть потом назад.
Но вроде бы все прошло неплохо?
А месяц воздержания… да еще и осмотр у врача…
Раздражает, да. Но мужчина должен уметь себя сдерживать. Иначе это не мужчина.
На приготовления к балу потребовалось столько времени, что успел вернуться Ганц Тримейн. И застал графиню во всей красе.
Белое платье, летящие зеленые кружева, дорогие изумруды на шее, в ушах, на руках…
Золотые волосы заплетены в сложную косу, которая тоже перевита кружевом и янтарем. Красавица. И другого тут не скажешь.
– Ганц! Наконец-то! – и, перехватив в зеркале серьезный взгляд. – Девочки, все выйдите…
Ганц дождался, пока закроется дверь за последней служанкой, проверил комнату, заглянул в прилегающую – и вздохнул.
– Ваше сиятельство, все плохо.
– Насколько?
– Полагаю, ни Авельса, ни вирман мы больше не увидим.
– Полагаете?
– Точно сказать никто не может. Но это место было выбрано не зря. Там затопчут что угодно.
– А тела? Если бы их вывозили…
