А простить – я себя и сам не прощу.
Ричард поехал к Гардвейгу – утром. Король Уэльстера уже ждал его. Выгнал докторуса, посмотрел внимательно – и кивнул на кресло.
– Присаживайся.
– Благодарю.
Ричард тоже присмотрелся к оппоненту.
Бледный, красноглазый, явно усталый. Да еще и нога болит. Видно же, как он ее старается пристроить поосторожнее.
– Как вы себя чувствуете?
– Когда узнаю, что произошло – будет лучше, – отрубил Гардвейг.
Действительно, ему стоило немалых усилий заставить всех молчать, когда не вернулась Анелия. Поползли сплетни, слухи – и пришлось сказать, что она решила поехать помолиться.
Почему одна?
Не одна. Сопровождение выделил Эдоард.
Кто-то хочет об этом поговорить? Правда?
Гардвейг бывал страшен в гневе. Поэтому по углам шептались, но вслух старались ничего не говорить. И правильно. Целее будут.
– Анелия прибыла во дворец, была встречена графом Иртоном, который сообщил ей о проверке на невинность, – без особых эмоций сообщил Ричард. – Узнав об этом, она умудрилась отравить графа и сбежала.
Гардвейг выругался. Коротко и зло. Взглянул на Ричарда.
– Граф умер. Я знаю. Мои соболезнования.
– Да.
– Анелия?
– До сих пор не поймана.
– Знал бы – сам бы удавил.
Ричард внимательно взглянул на собеседника. Нет, Гардвейг не лгал. Он действительно так думал.
– Никто не знал.
– Что вы теперь будете делать?
И такая усталость была в голосе этого немолодого мужчины, такая обреченность…
Он знал, что Джерисон – ближайший друг принца, даже почти родственник через вторую жену Эдоарда. Видел его. И понимал, что Эдоард не простит. Сам бы он точно…
А значит – война.
А он в Ативерне, как заложник. Альдонай, смилуйся над Уэльстером…
– Как зовут вашу вторую дочь?
Гардвейг вскинул неверящие глаза на Ричарда.
Нет, не шалопай и не мальчишка сидел сейчас перед ним. Усталый не меньше него мужчина, с грустными глазами. Который потерял близкого человека и нашел все-таки силы переломить себя, не мстить, не лить кровь, не втягивать страну в беды из-за своего характера.
– Ты хочешь…
– Да. Анелия – забыта, как ее и не было. Следующая ваша дочь должна приехать сюда. Подрастет, заключим брак. А помолвку как можно скорее. И подпишем все договора.
Гардвейг выдохнул.
– Ричард… вы с отцом…
– Нам это далось нелегко. И надеюсь, мы с ним не ошиблись.
Гардвейг мог бы сказать многое. Но нужны ли были слова в такой миг?
Он просто протянул Ричарду руку. Понимание, признательность, благодарность, уважение – многое было не сказано между двумя королями в этот миг. Да-да, королями. Гардвейг уже давно принимал жесткие решения и ломал всех – да и себя тоже – через колено. Ричард недавно, но сейчас их роднило одно чувство.
