VI
Я уже час лежала в комнате, читала учебные планы, устав, внутренние нормы и правила, должностную инструкцию, свою копию трудового договора, до безобразия смешные требования по технике безопасности, старые учебные программу, «учебники» и прочу макулатуру, и мне никто не мешал. Ворон испуганно молчал, после того, как я попала в него яблоком. Нехорошо получилось, могла и убить случайно, но результат того стоил: я была неприкасаемая.
Исходя из анализа расписания, даже при полностью свободных пятнице, субботе и воскресенье, где-то в районе среды я должна была повеситься. Либо один раз, либо каждую неделю методично, тут уж как решит составитель. Шесть практик подряд — это негуманно. Я бы лучше в пятницу поработала. Хотя, с другой стороны, программы почти одинаковые, может даже удобнее будет, по накатанной, так сказать.
Оторвавшись от листов, я шумно выдохнула. Все-таки какой кошмар. Могла бы, как порядочная, слушать лекции и выполнять простенькую поначалу домашку, знакомиться с новыми приятелями и не париться, а сижу тут и ломаю голову, как бы сделать так, чтобы все поняли и никого не убило. Сложный вопрос, в учебниках все объяснения выглядели дико и заумно. Оставалось вспоминать бабушкины методики.
Как подступиться к обязанностям декана, я вообще не представляла. Интуиция вопила, что я огребу за успеваемость моих студентов по полной, в мои должностные обязанности входило проводить профилактические беседы, «принимать меры» и подавать документы на отчисление, если студент совсем распоясается. Может, мне заранее надо какую-то беседу провести? Познакомиться? И как здесь вообще принято: серьезно относиться или не усердствовать? Юрка рассказывал, что в каждом институте по-своему: где-то на все закрывают глаза, лишь бы деньги платили, где-то пытаются помочь и тянут студента, а в иных местах можно и за дисциплину вылететь.
— Игорь, скажи, пожалуйста, а что делает декан? — неожиданно вспомнила, что хотела сделать днем. Надо узнать, а то опять сяду в лужу.
— Кто? — не понял птица, и изумленно вытаращился на меня. Так, о немагическом мире он не слышал.
— Ну, профессор.
— Профессор полностью отвечает за поведение студентов своего факультета, следит за их успеваемостью, может вносить корректировки в учебный план по специальности, если старый не устраивает. А что это ты вдруг интересуешься?
— Надо, — скорбно сказала я, уже представляя себя на коврике под дверью у самых шкодливых студентов. Где-то читала про штрафы за порчу имущества, про выговоры…
— Тебя что ли назначили?! — Игорь слетел со шкафа, спланировал рядом и уселся на край кровати. — Я думал, что они поостерегутся неопытного профессора ставить.
— А я вот даже не думала, — недовольно скорчила я рожу. Плохо думала. Вот одно слово, идиотка. Хорошего же они начальника подобрали для загибающегося факультета.
— Да ладно, — успокаивающе погладил меня крылом Игорь, — справишься как- нибудь.
— Если не вышибут, — уточнила я. От его участия стало легче, я решила его даже с кровати не гнать.
— Не вышибут, если сама не уйдешь. Факультет маленький, все на него уже давно рукой махнули, а преподавателя природной магии не так просто найти, особенно толкового.
— А, кстати, почему? — тут же заинтересовалась я. А то пришла сюда неизвестно как, сразу профессором поставили, странно все это. Надо узнавать, как обстоят дела, хотя бы урывками, пока помню, что хочу спросить.
— Я не так много слышал, все-таки посторонний во всех делах, квартирант, но княжеские рода сильно поредели последнее время. И с Мирославом у ведьм… натянутые отношения. На всю Академию одна Альбина, твоя предшественница обычной ведьмой была, средненькой. Преподавала она так себе, слушали ее в пол-уха, налегая на
