могло показать в прошлый раз, — это лишнее доказательство того, что сердце правителей середины миров белого цвета.
XXX
Я положила руку на сердце, цепляя розу между пальцев. Мое тело как будто бы сводило судорогами, хотя и настолько мимолетными, что они казались миражами. Стебель окреп, давая знак, что все готово. Я, глубоко вдохнув, обхватила его рукой и на несколько секунд замерла.
В воздухе уже витал запах бури, ветер усилился, серые безжизненные облака накрылись темными клочьями грозной стихии, эпицентром которой стала я. Повторяя про себя бессмысленные выражения, я звала к себе грозу, пытаясь пропитаться ее яростью насквозь. Когда за моей спиной грянул первый раскат грома, заставивший жителей заволноваться, я резким движение вытащила из своего сердца меч, казавшийся мне невесомым. Кристально-белый, искрящийся, прозрачный он выглядел совершенным и полностью сливался с моей рукой, словно ее продолжение. Он был гордым, он был смелым и яростным, не знавшим поражений и не прощавшим обид. Он притягивал на себя всю силу грозы, одновременно разбрасывая энергию в во все стороны. Рукав красной атласной рубашки разорвало в клочья еще тогда, когда я просто явила оружие на свет. Приветствую тебя, Меч молнии! Я, преклоняя пред тобой колени, прошу твоего покровительства.
Деянир отступил назад, забывая, что мы находимся на крыше. Ошарашено качая головой, он уже не мог собрать свое самообладание в кулак. Вытащил из воздуха свой меч, который по неосторожности не взял с собой сразу, приготовил в другой руке заклинание. Среди народа прокатился ропот, но уже не тот, который утверждал, что я самозванка, а раболепный, смиренный, с восхищением шептавший на разные лады оно слово: «Королева». Наверное, я тоже должна бояться той силы, которая окружала меня, создавая внутри тела живой эпицентр бури. Только мне не до этого.
— Я не сдамся! — крикнул Деянир, пытаясь успокоиться. — Я докажу всем, что это просто- напросто трюк!
Я улыбнулась, и мой разум окончательно померк во тьме, оставшись только где-то на краю существования самого себя. Меня захлестывала чужая ярость, не позволяющая мне владеть собой. Последнее, что я почувствовала, как ринулась вперед, направляя великолепное оружие на инкуба. Я бы хотела, вырезать ему глаза.
Сначала была пустота, живая и пульсирующая рядом. Я не знала, куда идти и к чему стремиться, утопая в ней. Шаг вперед. Или я отступила назад? Сделала еще один, обернулась, пытаясь найти глазами привидевшийся мне огонек. Сделала движение к нему — он стал больше. Пошла увереннее, хоть здесь я не могла бежать при всем своем желании. Пустота постепенно растворялась в этом огоньке, показывая мне картины моего боя с Деяниром. Создавалось ощущение, что я смотрю фильм от первого лица или играю в компьютерную игру.
Та женщина, которая сейчас безжалостно наносила удары молодому человеку, на последнем дыхании старающемуся их парировать, совсем не походила на меня. Я чувствовала ее ярость прямо здесь, чувствовала желание убить, победить любой ценой, но он не сдавался, цепляясь за жизнь из последних сил.
Я нанесла удар, но он отбил, поспешно убирая клинок и отскакивая от меня. Кажется, он успел швырнуть в меня что-то, но я не почувствовала ничего. Увернулась? Диким прыжком через голову оказалась у него за спиной, снова яростно бросаясь в атаку. Ушел, стал невидимым, попытался атаковать исподтишка, но я вывернулась, нанося ему ответный удар, который снова не достиг цели. Мой противник опять оказался далеко от меня и в очередной раз меч с диким криком молнии полетел на него.
Я перестала смотреть на это со стороны, меня выбросило в реальность как будто на берег из мутной морской воды. Звуки вернулись, как и осознание происходящего. Деянир лежал без движения у моих ног и, вывернув голову, смотрел куда-то в сторону. Видимо в последний момент он не успел увернуться, и меч достиг цели. Я попыталась подвигать левой рукой, но поняла, что она словно плеть висит вдоль туловища. Сломала? Правая шевелилась, поэтому я, неспешно, хотя хотелось торопиться, ощупала свое лицо. Кажется, там были порезы. Шея. После этого у меня на руках осталась кровь, но определить где раны, я не могла. Даже при том, что душа вернулась в этот мир, мое тело оказалось словно под наркозом. Бой происходил на пределе моих возможностей. Какое же у меня, оказывается, слабое тело…
Подняв голову, я только сейчас поняла, что ко мне до сих пор не посмел никто подойти из-за белесых прозрачных
