в Черное. Представляешь, что они за это время натворят от безделья в дальней-то дороге?
— Ой, — виновато примолкла девочка. — Борис! А вы с нами поедете?
— Нет, сдадим группу пассажирскому помощнику, и — обратно.
— Нам вас будет не хватать, Борис, — промурлыкала Мелкая с таким тоскливым выражением, что Федьку даже по сердцу резануло. Понимает, что это игра на публику, но кусочек ревности вылез откуда-то из глубины организма и уколол в самое сердце.
В этот момент из-за корпуса «Перкаля» показалась шхуна с жёлтыми парусами. Та самая, что отстала от них в открытом море. Рядом с круным грузопассажирским судном она выглядела хрупкой и изящной. Невольно все взгляды устремились на парусник, поэтому прихода лейтенанта Фролова никто сразу и не заметил. Никто из штатских. А вот Шувалов на приближение начальства отреагировал незамедлительно:
— Группа сопровождаемых ожидает погрузки на судно, — доложил он как-то лениво.
— Понял тебя, — одобрительно высказался прибывший. Оценил, что рядовой не устраивает демонстрацию знания уставов — не любят этого местные. Андрей улыбнулся краем рта старым знакомым и потёр еле заметный шрам на подбородке. — Здравствуйте, снайпер Мелкая, привет Нах-Нах.
На приветствие Нинка ответила прохладным кивком, исполненным королевского величия, и спрятала ладошки за спину. Федька же простодушно улыбнулся и пожал протянутую для приветствия руку.
— Утренние паруса, — кивнул Шувалов в сторону причала.
Желтые полотнища соскальзывали с мачт, пропадая где-то внизу, а за кормой шхуны вспенился небольшой бурун. Вытянутый корпус плавно повернулся и, замедляясь, заскользил к причалу.
— Утренние, говоришь? А вечерние — какого цвета? — лейтенант так и впился взглядом в швартующийся кораблик.
— В тот раз синие были, тащ лейтенант. Ну, помните, осенью, после вашей встречи со шпалой? — в голосе Шувалова послышалась неприкрытая насмешка, проигнорированная, словно её и не было.
Лейтенант двинулся туда, где парни с пирса подхватывали баграми петли выползающих из бортов парусника причальных канатов. Вот с палубы на помост перекинулся сходень, и на него ступила женщина, перед которой в тот же миг и оказался Андрей Фролов.
— С прибытием, Рустама Кондратьевна, — обратился он к прибывшей. — Давно не виделись. Не откажите в любезности, соблаговолите мороженого откушать.
Лишь на мгновение у ярко одетой капитанши неодобрительно сузились глаза, но в следующий миг красавица уже задорно улыбалась:
— Привет, Андрейка. Знаешь, не откажусь. У меня как раз есть свободных полчаса.
Фролов скрипнул зубами, вспоминая досадную оплошность прошлой встречи и, галантно пропустив даму вперёд, пошёл рядом, приноравливаясь к её легкому шагу.
— Рустама Кондратьевна! А может, попробуем всё сначала начать? — спросил серьёзно, как только отошли от толпы у пирса.
— Для начала, коли в приятели набиваешься, изволь звать Рустамкой, и никак иначе, — спокойно ответила девушка, и свернула к знакомой кафешке.
Официант встретил их радостно-удивленной улыбкой, а кабатчик нахмурился, да поставил поближе своё слонобойное ружье.
Лейтенант на эти метаморфозы обслуги едва заметно поморщился, а Рустамка, похоже, и не заметила. Заказала себе три фисташковых шарика мороженного, с орехами и каплей терника в сладком сиропе. Андрей попросил чашку кофе — повторять за девушкой сегодня не считал нужным, а к мороженному он был равнодушен.
Глянув на него сквозь ресницы, Рустамка ухмыльнулась, и запустила в рот первую ложечку любимого лакомства, выразительной пантомимой демонстрируя неземное блаженство.
— Знаешь, Андрейка, — сказала она с чувством, — зря ты отказываешь себе в таком удовольствии. Ну что тебе этот кофе, который только пригубил и не пьёшь? — И более холодно добавила: — А будешь смотреть таким голодным взглядом, так я просто встану и уйду.
— Извини, — криво усмехнулся он, — задумался о своём. Не нравлюсь я тебе?
— Ну почему же? — девушка положила в рот вторую ложечку лакомства, и голос её снова стал
