- Может, пройдемся? – предложил я Стасу.
- Давай. А то я замерзать уже начал.
Мы встали с насиженных мест и пошли по песку. Впереди были волны и туманная даль, очерченная темным контуром дождевых туч, позади – пустынный пляж, за ним – облетающие деревья прибрежного парка, из-за которых торчали городские многоэтажки. На песке осталось множество следов – от ног, реже – от автомобильных шин. Тысячи людей прошли здесь до нас и исчезли, канули в небытие.
- Может, на концерт какой-нибудь сходим? – предложил Стас, - а то я давно нигде не был.
- Я тоже давно. Можно и сходить.
- Вот «Шиллер» скоро приезжает.
- «Шиллер» - нормально.
- Ну, тогда будем считать – договорились.
- Ага.
В лицо ударила струя ветра, принесшая мелкие соленые капли морской воды. Я поежился, поднял воротник куртки. Чувствовалось приближение дождя, его вкрадчивый сырой запах.
Мы шли по самой кромке воды, разбивающиеся о берег волны касались своими белыми пенными языками наших подошв. Над мелкой заводью, заросшей травой, кружили чайки, их тоскливые крики разрезали воздух. Стас поднял с песка кусок гальки и швырнул его в их сторону. Камень описал высокую дугу и, так и не долетев до цели, плюхнулся в воду. Чайки продолжили галдеть, Стас махнул на них рукой:
- Бессмысленно с ними воевать.
Вскоре пляж с его золотистым песком закончился, дальше пошел дикий берег, покрытый старыми потрескавшимися железобетонными плитами. Волны разбивались о них с шипением, было видно, как в воде среди камней и кусков бетона трепыхаются зеленые пряди тины. С другой стороны от моря по-прежнему тянулась полоса прибрежного парка.
Мы шли по плитам минут десять, пока впереди не показались белые контуры похожих друг на друга зданий, вклинивающиеся в темное месиво парка, – наверное, спальные корпуса одного из множества санаториев, разбросанных по побережью.
В этот момент из-за деревьев раздался нарастающий гул, еще через минуту оттуда показался вертолет. Описав полукруг над побережьем, он удалился в сторону Города.
- Наверное, депутат какой-нибудь полетел.
- Или топ-менеджер.
- Или поп-менеджер…
Мы засмеялись. Ветер швырнул нам в лица очередную порцию брызг.
- Почему осенью все время хочется куда-нибудь свалить?
- Не знаю. Время года, наверное, такое. Вон – даже птицы улетают.
- Ага, на юг - к теплу и солнцу.
Смех натыкается на стену экзистенциальных вопросов. Смех… – когда мы в последний раз смеялись по-настоящему? Просто так, в детском невинном порыве, а не от гнетущей безысходности?..
- Ты как хочешь, а мне все больше хочется сдернуть отсюда.
- Так валяй – я ж не против.
Философский подход Стаса мне нравится. Он отстранен и нейтрален, не лезет с советами.
- Да и чего терять: ни женщины, ни денег, ни славы.
- А тебе всего этого подавай?
- А как же? Помнишь, я про цель спрашивал? Так это, можно сказать, моя цель… была…
- Понятно.
На самом деле никакой цели у меня не было – это я сейчас начинал понимать. Хорошая карьера, достаток, стабильность – это не цели, это просто антураж, мишура, которой не имеющие фантазии люди раскрашивают свое бытие. Цели – они выше и дальше, но потому их обычно и не встречается на практике.
Жаль, что не получилось с философским факультетом. Может, именно там я и нашел бы ответы на большую часть мучавших меня вопросов. Все-таки офис, разбитый на множество секций для клерков, с убивающим зрение мерцанием мониторов и вечно звонящими телефонами, - не лучшее место для осмысления великой тайны бытия.
