русское существование, которое своей бессмысленностью и беспощадностью как раз и порождает бунт. Мятеж против бессмысленности, – каким он должен быть, сколько смысла в себя впитать?.. Риторический вопрос. Но ответ на него прост: бунт против бессмысленности бессмыслен по своей природе. Как и противостояние жестокости – жестоко в своих проявлениях.
Зазвонил мобильный, я потянулся к телефону. На экране высветился номер – звонил Быра. Настоящее имя Быры было Андрей, но для всех он был Бырой, я нажал на кнопку ответа на вызов.
- Здорово, - сказал Быра.
- Привет.
- Чем занимаешься?
- Чем и все.
- Это чем?
- В Интернете сижу.
- А-а-а…
- А ты чего звонишь?
- Да так… Ты вечером что делаешь?
- На сход иду.
- Ты тоже?
- Я – тоже, ага.
- И я. – Быра, похоже, был рад, что наши планы совпали.
- Ну, отлично. Где пересечемся?
- Мы с Глебом на Восстания в четыре встречаемся.
- Я подгребу.
- Подгребай.
На этом разговор можно было считать оконченным. Быра будет. Еще Глеб. И вообще куча народу, всех тех, кому надоело тупое однообразие предлагаемой иллюзии под названием «жизнь», в которой самым отвратительным образом перемешались циничное вранье правителей и скотское молчание управляемых. Я отложил мобильный.
В самом деле – неужели есть альтернатива? Творческая созидательная работа вместо офисной пустоты, человеческое общение вместо обезличенной переписки в социальных сетях, любовь вместо денег, свобода вместо потребительского кредитования, ипотеки и ежемесячных платежей? В каждом из нас по-прежнему жил ребенок – чистое высшее существо – и этот ребенок требовал перемен, желал нарушить гнилое спокойствие болота, ежедневно незаметно разлагающего нас. Если это называется стабильность, то стабильность – худшее из того, что только можно придумать, это развращающее состояние сытой дезинтеграции, уничтожающее общество...
Я снова вышел на балкон. Достал сигарету, прикурил. Табачный дым обжег горло, я непроизвольно закашлялся. Чертовы сигареты! Молчаливые убийцы, поджидающие тебя в картонной пачке на краю журнального столика. Они сродни той реальности, что убивает нас день за днем.
Докурив до половины, я отправил окурок в пепельницу. К Черту! Пора уже бросать. Вернулся в квартиру, пошел на кухню. В холодильнике обнаружилась недопитая бутылка вермута. Немного поразмышляв над ее судьбой, я достал бутылку из холодильника.
Холодный вермут, который я налил в бокал, соответствовал духу этого дня: он словно символизировал затишье перед бурей. Его желтые тона и сладковатый привкус были полны выразительного молчания, а та решительность, с которой он обрушивался в пищевод, свидетельствовала о готовности к мятежу. Хороший напиток! Нектар для усталых героев.
Наше время не порождает легенд. В учебниках истории о нем не напишут захватывающих историй, не подвергнут скрупулезному анализу подвиги его героев. Потому что наше время не порождает героев. Это время мерзавцев и тихих подлецов, но не титанов. Это время ребят из движения «Наши», но не пионеров, бросающих вызов врагу. Все мы – статисты, обреченные постигать окружающий нас мир методом проб и ошибок, набивая шишки, получая ссадины и синяки, накапливая усталость, раздражаясь, но так и не приближаясь к его разгадке.
Покончив с вермутом, я лег на диван и почти сразу же уснул. Время для меня остановилось, умерло. Последние часы перед решающей битвой уносились прочь, а мой дух витал далеко – в стране воинов прошлого, ушедших героев, которым посчастливилось жить в более интересные и насыщенные времена.
