- Я не тот Минотавр, о котором ты подумал. Конечно, отпускаю.
- То есть я могу идти?
- Ты всегда мог. Иначе мы бы сейчас не разговаривали.
Революция - Песнь 7. Куплет 3.
Пришло время закончить это запутанное повествование, незаконнорожденную песнь одинокого героя. Слишком много иллюзий было разбито, слишком много иллюзий родилось вновь. Мы открывали тысячи дверей, но за каждой была пустота. Настала пора разобраться с этой чередой загадок, паутиной тропинок, заблудиться на которых – плевое дело.
Что меня ждет? Возвращение, новый побег. А, может, закономерное продолжение пути. Никто не подскажет, мир окутан непроницаемой мглой. Тем более, никто не знает, что произойдет завтра, и произойдет ли вообще хоть что-то.
Но некоторые решения приняты. Моя Ярость брошена против моего же Страха. Я меняю свое направление, я делаю шаг назад, я прыгаю вперед. Такие дела.
Я, наконец, увольняюсь из фирмы с говорящим названием «Профит». Свой профит я извлек, и он лежит в нематериальной плоскости. Пока я не знаю, как им воспользоваться, но, думаю, мысли по этому поводу меня еще посетят.
Руководство на мое увольнение реагирует вяло, я бы даже сказал – никак не реагирует. Разве что Софья, кажется, немного расстроена. Наверное, она хотела бы, чтобы я принял иное решение, и остался членом их команды. Впрочем, вопросы тим- билдинга меня теперь не интересуют. Мне с ними не по пути, это знаю я, и, скорее всего, где-то в глубине души понимают и они.
Московский руководитель офиса Виктор задает только один вопрос:
- Надеюсь, не к конкурентам уходите?
Как будто мой ответ может что-то изменить, как-то повернуть ситуацию, сделает его спокойнее или, наоборот, заставит покрыться холодным потом и послужит причиной плохого сна по ночам.
Я успокаиваю его:
- Нет. Я просто ухожу.
- Понятно. Ну, расстанемся друзьями. Полный расчет получите через пару дней – на банковскую карту, там зарплата за последний месяц и отпускные за неотгулянный отпуск.
- Хорошо.
Все, мне больше нечего добавить, ему, видимо, тоже. Мы пожимаем друг другу руки, без каких-либо эмоций, не ощущая тепла сжимаемых ладоней. Это дежурное движение, неловкое и, по сути, бессмысленное.
Покончив с обязательными в этом случае бумажными процедурами и попрощавшись с теперь уже бывшими коллегами, я покидаю офис. Навсегда. Странно, но каких-то особенных чувств по этому поводу я не испытываю. Еще один этап пройден, впереди таких еще тысячи. Лабиринта больше нет, но кто сказал, что на открытом пространстве все будет проще и понятнее?
Прохожу через турникет на проходной бизнес-центра, сдаю свой пропуск охраннику – мне он больше не нужен. Вообще многое из этой офисной жизни в перспективе придется выкинуть на свалку, за ненадобностью. Этот рафинированный мир слишком далек от того мира, который ждет меня за стеклянными дверьми бизнес-центра.
Я открываю их и оказываюсь на тронутой февральским морозцем улице. Площадка у входа сплошь заставлена автомобилями, приходится обходить. Ко всему часть дорожки огорожена полосатой лентой – там сбивают наледь с крыши. Огромные глыбы льда с грохотом обрушиваются на мерзлый асфальт и разлетаются на десятки мелких кусков. Так, наверное, разлетаются чьи-то души, брошенные с вершины Зиккурата жизни: бам – и много-много бессмысленных кусков.
Я иду в сторону метро, редкие люди – мне навстречу. В основном это пенсионеры или студенты, все остальные в это время пропадают на своих работах. Я думаю о том, что еще полгода назад я сидел в офисе «Профита» и размышлял лишь о том, как бы дотянуть до пятницы, от пятницы – до зарплаты и так далее. Меня в определенной степени устраивала такая жизнь, хоть я и знал, что это ловушка.
Но рано или поздно петля сжимается до такой степени, что тебе приходится выбирать: либо остаться в ней и погибнуть от удушья, либо выпрыгивать, пока не поздно. И плевать, что там – за пределами ловушки, двум смертям не бывать, в конце концов.
