- Мало ли…
- Я не против. Это те же самые, с которыми ты был вчера в баре?
- Они.
- Нормальные ребята, давно с ними знаком?
Я попытался прикинуть, насколько давно знаю Геныча. Вообще-то с первого курса. С Машей он, а следом и я, познакомились где-то курсе на третьем. Но со времени обоих знакомств действительно немало воды утекло.
- Давно.
- У них скоростей случайно нет с собой?
- Случайно нет. Что ты заладила со своими скоростями?
- Да просто так. Ты что – злишься?
- Не злюсь. Забочусь о твоем здоровье.
- Сама как-нибудь позабочусь…
- Оно и видно, как ты заботишься, - я потушил окурок.
- Прекрати играть в папика.
- Я и не играю. Какой из меня папик?
- Ну, знаешь, есть такие. Любят опекать. Особенно те, которые с баблом. Не за просто так, конечно…
- Я понял. Это не про меня. Просто наркотики – это не то, чего стоит искать, скорее, наоборот, сторониться.
- Это еще почему?
- Потому что. Умные люди так говорят.
- Эти умные люди ничего крепче кофе не употребляли, откуда им знать?
Вообще в какой-то степени она была права. Официальная антинаркотическая пропаганда в большинстве своем выглядела чрезвычайно нелепо из-за того, что делалась дилетантами. До того нелепо, что прямо-таки агитировала поступать вопреки себе. Чего только стоила избитая фраза вроде: «Сегодня покурил, завтра укололся». Конечно, марихуана не стоит в одном ряду с опиатами. Это надо понимать. И безобидный в кавычках кофе, поглощаемый в офисах цистернами, убивает гораздо больше людей, чем даже можно представить. Про совершенно легальный алкоголь, на котором государство делает немалые деньги и который разрушает жизни, я вообще молчу. Но тем не менее. Мое предубеждение против наркотиков основывается на том, что большинство людей не умеет употреблять их в меру и с минимальным вредом для себя. Поэтому наркотики опасны. Особенно для неокрепших мозгов.
- Неужели ты думаешь, будто употребляя наркотики, ты становишься взрослее? Это ерунда и детские иллюзии.
- Нет, но я становлюсь как все. Скорости сейчас нюхают все.
- Тебе нравится быть как все? Большинству свойственно ошибаться чаще, нежели меньшинству. Большинство человеческих заблуждений – это заблуждения большинства. Неужели интересно быть серой массой?
- Не знаю. Я – не серая масса… - она начинала терять аргументацию.
Нашу словесную дуэль прервал звонок в домофон. Геныч с Машей пришли, и я пошел открывать. Саша осталась курить на кухне.
У моих друзей была с собой бутылка коньяка. Значит, нас ждало продолжение банкета. Я помог им раздеться, указывая, что куда вешать и ставить, и провел на кухню. Они поздоровались с Сашей, она с ними. Прозвучали короткие поздравления, потом принялись разливать коньяк. Я достал еще две кружки для вновь прибывших.
Большинство тостов были предсказуемы. За именинницу, за встречу, за жизнь, за все-все-все. Коньяк достаточно быстро кончился, нам с Генычем пришлось идти за добавкой. Мы не стали мелочиться и взяли сразу две бутылки.
Вернувшись домой, мы застали Сашу и Машу танцующими, на всю квартиру гремела музыка, какой-то драм-н-бейс. Недолго думая, мы присоединились к ним. Танцевали, наверное, полчаса, пока вконец не выдохлись. После танцев решено было продолжить празднование на кухне.
Затем вернулся с работы Макс, который принес пиво. Он с удовольствием присоединился к нашей вечеринке. Дальше – все плыло и кружилось. Играла музыка, кухня тонула в клубах табачного дыма. Мы что-то обсуждали, о чем-то спорили. Затем пили и шли танцевать. Танцевали и возвращались пить. На улицу уже давно ступила ночь.
Все кончилось, когда Геныч с Машей засобирались домой. Мы пошли их проводить, взяв с собой остатки алкоголя. В итоге провожали их очень долго, поэтому ни на какое метро они не успели. С горем пополам мы поймали им машину. Бомбила, завидев, насколько мы пьяны, сначала отказывался их везти, но потом все-таки поддался на уговоры. Мы распрощались, и наши друзья
