Юля последовала моему примеру и тоже достала сигарету из пачки. Я чиркнул зажигалкой и помог ей прикурить.
- Вообще-то он не принадлежит и тебе.
- Мое отличие от них в том, что я это признаю.
- Ты считаешь нас, - Юля сделала неопределенный жест, видимо показывая свою идентичность с остальным населением планеты, - глупее себя.
- Я этого не говорил.
- Но подразумевал…
- Нет. Я не умнее. Единственное в чем я действительно превосхожу остальных – так это в смелости. Я не боюсь признаться себе, что я – никчемная тля, прыщ на поверхности Земли.
- С этим знанием вообще-то трудно жить.
- Трудно. Поэтому цена жизни и высока. По крайней мере, я хотя бы представляю ее. А что будет легко – никто и не ожидал.
- Надо быть проще.
- Возможно. Только кому от этого станет легче?
- Ладно, - Юля сдалась, - не стоит обсуждать такие сложные темы. От них только голова начинает болеть, а ничего не меняется.
- Вот тут ты права. Давай еще выпьем.
- Давай.
Мы выпили. Я налил еще. Полет в бездну продолжался, останавливаться никто не думал. Лучше так, чем бессмысленно истлеть, никогда не рискуя. Молодость мира – это звон натянутых нервов.
- Как ты думаешь, любовь существует? – спросил я Юлю.
- Не знаю. Смотря, что вкладывать в это понятие.
- Да хоть что-нибудь. Например, привязанность к какому-нибудь человеку.
- Ну, тогда это и будет привязанностью, а не любовью.
- Ага.
Мы закурили. Я сделал большой глоток шампанского.
- Давай на брудершафт?
- Давай.
Выпили на брудершафт. Поцеловались.
- Ты выйдешь за меня?
- Нет.
- Почему?
- Ты слишком много пьешь и говоришь странные вещи.
- Тогда хотя бы займись со мной сексом…
Время давно перевалило за полдень, за окном медленно, но верно близился к концу короткий зимний день. Шампанское было благополучно выпито. Мы даже успели поспать еще пару часиков.
Я сидел у ноутбука и думал, что бы такое включить. Рядом в пепельнице тлела сигарета. Юля ушла принимать душ.
Мои мысли витали где-то далеко, за пределами этого мира, даже за пределами города убийц, вне его лабиринтов и зиккуратов. Я думал о вечности, о ее незыблемости, о нерушимых столпах времени, в сравнении с которыми все мы – ничто.
С одной стороны мне было страшно, что моя жизнь – лишь одна жизнь в череде многих – бессмысленно сгорит, не оставив за собой даже искры, с другой стороны – я прекрасно понимал предопределенность такого конца. Невозможно быть мошкарой и при этом соотносить свое существование с масштабами планет.
В конце концов, я пришел к выводу, что мои размышления не смогут вырвать меня из этой ловушки разума. Всем нам придется погибнуть под маховиками Вселенной, и никто не оценит наш подвиг. Как это ни горько сознавать, это так. Комплекс Кассандры: ты видишь будущее, но не можешь изменить его.
Я включил песню Laibach «Satanic Versus». Короли индастриала наполнили комнату мрачной оккультной музыкой, вещающей о конце времен.
Вскоре вернулась Юля. Она была в халате, на голове сооружен тюрбан из полотенца, под который убраны волосы.
