"Такой плевок должен быть очень мощным", – подумал Махони, но согласился с Императором.
– Допустим, вы правы, – сказал Махони, – и таанцы действительно хотят заставить нас сражаться с ветряными мельницами. В таком случае, если они захватят Дюрер, мы можем послать нашим войскам, находящимся в Аль-Суфи, нежный, но прощальный поцелуй. Не говоря уж о потерях, которые мы уже понесли в результате войны.
– Интересная получается ситуация, не правда ли?
– Что вы планируете предпринять в связи с этим?
– Прежде всего я собираюсь выпарить весь дух из этой курицы, – сказал Император, поворачиваясь к плите. – Первая хитрость заключается в том, что сковороду нужно как следует раскалить.
Махони ближе придвинулся к плите и стал внимательно наблюдать за действиями властителя, уразумев, что меню составлялось по тому же принципу, что и его планы насчет таанцев.
Император повернул ручку горелки до предела и поставил на сильный огонь тяжелую закоптелую чугунную сковороду. Через несколько секунд сковорода начала дымиться, над ней поднялись густые клубы пара. Еще через несколько мгновений сковорода перестала дымиться.
– Проверим, каким становится воздух над плитой, – сказал Император. – Он начинает колебаться, правильно?
– Правильно.
– По мере того, как сковорода раскаляется, колебание воздуха усиливается. Это будет происходить до тех пор, пока над внутренней частью сковороды не поднимется густой пар.
Пар появился строго по расписанию.
– Значит, уже пора? – спросил Махони.
– Почти. Но не совсем. На этом этапе многие спотыкаются. Через пару минут пар рассеется, а днище сковороды покроется беловато-пепельным налетом.
Как только появился пепельный налет. Император жестом попросил Махони отстраниться от плиты. Он зачерпнул большой кружкой растительное масло, вылил его на сковороду и отскочил в сторону. Махони понял, почему, когда длинные языки пламени стали со всех сторон лизать сковороду. Затем огонь утих, Император быстро вернулся на место и высыпал из чаши на сковороду специи. Потом несколько раз помешал специи ложкой – сначала в одном направлении, затем в другом. Поверх всего этого положил корнуэльскую курицу. Столб пара с шумом взвился над сковородой.
– На обжаривание каждой стороны уходит пять минут, – объявил Вечный Император. – Я посыпаю тушку специями и ставлю в печь минут на двадцать – до полной готовности.
– Кажется, идея понятна, – сказал Махони. – Вы собираетесь подсунуть раскаленную добела сковороду таанцам.
Император нашел эту мысль довольно забавной и украдкой усмехнулся, выкладывая основательно почерневшую курицу на противень.
Тушка снова была посыпана специями и поставлена в печь, раскаленную до температуры триста шестьдесят градусов. Властитель уменьшил огонь на плите, снова поставил на нее шипящую сковороду, вылил туда два штофа водки и четверть чарки сока лайма. Потом эта смесь будет использована для глазурования курицы.
– Ты прав, – сказал наконец Император. – Я планирую проделать с таанцами ту же штуку. На бумаге я передвинул силы со всей карты в регион Аль-Суфи.
– Но в действительности они будут поджидать врага в системе Дюрер, – подхватил Махони.
– В этом и заключается мой план.
Генерал с минуту молчал.
– Один вопрос, босс. А что, если таанцы на самом деле размещают войска в Аль-Суфи? Что, если мы ошибаемся?
Император занялся побегами аспарагуса, намереваясь пропустить их через пары топленого тимьянового масла, смешанного с сухим белым вином.
– Я давно уже не ошибаюсь, – сказал он.
– Но не допускаете ли вы вероятность совершения ошибки на сей раз?
