направила на гада струю кислоты из специальной авторучки; Рауль в последний раз взмахнул жезлом, почему-то прокатившись мимо лампи на роликовых коньках. Маги – а без них нам не обойтись – вообще ребята с причудами. Подоспела Минди – мечом перерубила зверюге гортань. Бужум выпучил глаза, отплевываясь и задыхаясь. Ему еще сильно повезло, что у него нет наружных гениталий: Минди предпочитает метить именно в них, и тут уж любой, заколдован он или нет, готов для того света.
Рауль выкрикнул последнее заклинание – и чудовище оказалось в плену магической пентаграммы. Полыхая от ярости – я прямо-таки кожей чувствовал этот жар, – оно принялось биться о пружинящий край пентаграммы… Разоренная квартира вся сотрясалась от его мощных прыжков, последняя картина слетела со стены, чудом уцелевшее большое зеркало треснуло, как яйцо… Наконец-то можно убрать сверхлегкий "магнум", я перезарядил шестьдесят шестую модель пулями Глейзера "Верная смерть": эти ядрышки хоть отпугнут бужума, даже если он сумеет вырваться.
– Неплохо поработали! – похвалил я свою команду. – А где наш фургон?
– В двух шагах отсюда! – отозвалась Минди. С мечом наготове, она расхаживала вдоль пентаграммы, зверь наблюдал за ее перемещениями, и оба громко ворчали друг на друга.
– Что теперь, Эд? Мешок с цементом и озеро? – Голос моей Джессики звучал печально: телепаты так чувствительны, любое убийство, даже чудовища, уносит частичку их тончайшего дара.
– Да не бойся, это не состоится! – пропыхтел Джордж (он уже что-то жевал, как всегда после боя). – Наш Веселый Малыш удерет – не пройдет и часу.
Словно в ответ, лампи подпрыгнул до потолка и треснулся головой о бетон.
– Стало быть, отправим его в Главную тюрьму, – подытожил Рауль.
Он снова стал нормального роста, роликовые коньки превратились в прозрачные купальные тапочки… Чего еще ждать от мага! Да он и не такие штуки выделывал!
– Попробуем, – согласился я. – Позвоню, предупрежу: мол, поймали тут одного озорника, просим приготовить камеру "Омега". Пусть Техническая служба поразмыслит на досуге, как прикончить этого упыря.
– А со зрителями как быть? – Джордж показал большим пальцем через плечо в направлении двери.
Как быть? Я кивнул Джессике; она приложила палец ко лбу и вся застыла в напряжении. Несколько секунд – и шум в коридоре смолк. Вот уже собравшиеся, мирно болтая, расходятся… Им-то что, а Джессика, моя женушка, побледнела и пошатнулась… Я бережно усадил ее в разбитое, без подлокотников кресло.
– Стереть десять минут из памяти четырнадцати человек – это не так-то легко… – прошептала она. – Мне еще повезло – все оказались восприимчивы…
Я погладил ее по руке и поцеловал в щеку. Бедняжка Джесс! В своей обычной форме она в силах стереть память всего населения штата Иллинойс. Ну а сейчас еще не совсем оправилась после нашей битвы на прошлой неделе с "Братством тьмы".
Рауль Хорта принялся чертить на двери таинственные метровые письмена, разбрасывая во все стороны мощные искры. Ну а я занялся своим делом – включил часы и стал передавать закодированную информацию в Главный штаб Бюро, где бы он в данную минуту ни находился. Один раз мне даже удалось его обнаружить, но всего через неделю на том же месте мирно располагался гараж: шеф не доверяет никому.
Наши усилия увенчались успехом: криптограммы Рауля замерцали, и в воздухе возникла призрачная овальная арка; у меня на руке пропищали ответный сигнал часы. Бужум тоже времени даром не терял – рычал и рвался вовсю, но нам было уже не до него. Потянув за рукав, Джордж отозвал меня в сторонку.
– Ты чего? – удивленно спросил я: с его стороны это очень необычно.
Он старался говорить спокойно, но я нашего воина хорошо знаю: что-то его здорово сбило с толку.
– Может быть, я и ошибаюсь… – он прожевал свой бифштекс, – но, когда Рауль сказал о Главной тюрьме, а ты – об "Омеге", я видел ухмылку на этой роже… готов присягнуть.
– Да ты в уме?
– Вполне! Что видел, то видел.
– А с чего бы ему радоваться, что его запрячут в самую надежную тюрьму во вселенной?
– Ну, тут надо подумать… Но без внимания оставлять нельзя.
