– Ага, я вижу, вас ожесточила потеря крови! Попробуем прижечь раны.
Гвозди раскалились добела. Я корчился в нестерпимых муках; потом меня вырвало от запаха собственной горелой плоти. Откуда-то издалека доносились крики и стоны моих товарищей, но я был весь во власти собственных страданий, в безумном мире боли, мозг не пропускал других мыслей…
Через миллион лет – никак не меньше – гвозди остыли, и я, задыхаясь, весь в поту, обрел какую-то часть сознания. Ларю заманил нас в ловушку и теперь пытался выведать секретные сведения. Но мы не смогли бы с ним поделиться, даже если бы знали: имплантированные в мозг блоки не позволяли ему прочесть наши мысли. Не помогло даже "Мозговое изнасилование". Все, что ему оставалось, – это нас убить. Вернее, убивать – долго и мучительно.
– Очевидно, вы не до конца представляете себе свое положение, – куражился Ларю. – Одним мановением руки я устранил все неисправности, возникшие в ходе нашей маленькой стычки, отремонтировал верные мне самолеты. Теперь они снабжены еще и силовой защитой, и лазерами, я не повторю недавнее упущение. Любая ваша попытка к бегству встретит серьезнейшее сопротивление. Я умею учиться на своих ошибках.
Болтливый ублюдок! Впрочем, таковы все дилетанты. Собрав последние силы. Тина плюнула в ненавистную рожу, а Донахью разразился самым страшным проклятием, какое только может себе позволить ирландский католический священник. Уверяю вас, это неслабо – вода бы вскипела в двадцати потусторонних мирах.
Вильсон хмуро уставился на него, и святой отец затрясся от головы до ног – изнутри, раздирая кожу, полезли тысячи стальных шипов. Донахью издал протяжный вопль, он длился бы вечно, но Ларю моргнул и вернул ему прежний облик, Майкл разве что еще побледнел.
– А я-то надеялся, что ты сделаешься моим придворным священником! – злорадно сообщил Алхимик. – Может быть, даже папой. Твой фальшивый Бог тебе не поможет. Служи лучше мне – и я сделаю тебя правителем Ирландии. И Англии в придачу. Я щедр с теми, кто мне верен.
Отец Донахью до того рассвирепел – даже не нашелся что ответить. Минди пришла на помощь – закатила что-то длиннющее по-японски. Уж не знаю, о чем она там, но явно по делу, потому что Ларго сперва ахнул, а потом искупал ее нагое тело в алых лучах от своего жезла – наша Минди стала… разлагаться, как гнилое яблоко…
Я отвернулся, чтобы не смотреть, усилием воли заставил себя не слушать. Лучшая боевая команда, какой когда-либо располагало Бюро, стала игрушкой в руках злодея. Помощи ждать неоткуда; надежда на побег испарилась. Смерть будет долгой, мучительной – что бы он ни говорил. Мы потерпели сокрушительное поражение – по всем статьям.
Я и раньше проделывал такое – в шутку, но теперь на полном серьезе мысленно поклялся: продам душу любому – доброму, злому, нейтральному, – кто подарит нам последний шанс сразиться с этим подонком. Увы, как обычно, никто не откликнулся…
Вопли между тем прекратились. Минди безвольной тряпкой висела на стене; из ужасных открытых ран по всему телу сочилась кровь.
– Отвечайте! – тоном капризного ребенка потребовал Ларю. – Или вам мало? У вас больше нет магического оружия. Вы всего лишь жалкие смертные. – Он вдруг нахмурился. – Или нет? – Подошел к нам поближе; от его жезла заплясали по нашим телам разноцветные блики. – Ага, вот этот – простой смертный, зато его жена – телепат. Мускулистая сука с поганым ртом – специалист по восточным единоборствам. Здоровяк – профессиональный вояка. Рыжий – поп. – Он стоял перед нами, руки в боки, и разглагольствовал: – Странная компания… Вот этот – королевской крови, он же – посредственный маг. Артисточка – маг начинающий… ее-то таланта хватило бы на троих. Великан… – Внезапно лицо его перекосилось. – А ты что тут делаешь – среди всех этих людей? – Он почему-то сделал упор на последнем слове. Лицо Кена побелело от ужаса, он весь дрожал – явно не от одной лишь физической боли.
Ларю злорадно ухмыльнулся.
– Вот оно что! Они, разумеется, не подозревают? Забавно! Надо же, какая жалость!
Кен свесил голову на грудь и что-то пробормотал – так тихо, что я не расслышал.
– Это ты так говоришь! – отрезают Ларю. – А вот какова правда? Ответь на мой вопрос – и я доведу дело до конца. Ты станешь полубогом! – Злобная усмешка. – А может, поверну процесс вспять. Пусть увидят тебя таким…
