«пчелу».
«Что происходит? — задохнулся от страшных предчувствий Корбодан. Сначала призрак Блосса, потом щедрый подарок Арклу. А теперь ярость Мастера и приказ возвращаться к Зеленым Камням… В чем дело?» Он включил комкомп и стал наобум шарить в эфире.
— …еных Камней! — донеслось издалека. — Немедленно! — По голосу он узнал Третьего. — Всеми средствами!
— Есть! — отчеканил молодой тенор, и вновь легла тишина.
Корбодан принялся крутить ручку дальше. Писк, вой, мгновения полной, закладывающей уши тишины. Прорвалась чья-то невнятная речь, слова невозможно разобрать. Интонация взволнованная, местами откровенно испуганная. Давно на Додарбе не было слышно таких интонаций.
— Аркл? — пролепетал Миуш и запнулся.
Корбодан хмуро посмотрел на пилота и пожал плечами.
— С нами как с Батриком? — снова подал голос Миуш.
Внезапно из комкомпа раздался уверенный голос:
— Внимание, рэбберы! Я разрушил Дворец и отменяю законы Демиурга! Приказываю прекратить сопротивление и сложить оружие.
Пилот и подмастер переглянулись с перекошенными лицами.
— Отныне оскорбляющее достоинство человека движение Рэбба я объявляю распущенным. Противодействующего ждет кара, как она постигла Мастеров и Демиурга!
Корбодан, судорожно глотнув, заорал в микрофон: — Кто ты? — И услышал одновременно десяток голосов, спрашивающих то же самое.
— Я — Бун Блосс! — торжественно сказал голос и отключился.
Впереди светлела алая полоса над горизонтом. Он летел навстречу заре. Волокнистые облака на востоке слоились поверх застывших темных песков.
Моросанов увидел это, как в моментальном снимке, совсем не по-человечески. У редлона не было глаз. Свет звук ощущались всей поверхностью тела. Сосредоточившись, он отрастил локатор и заглянул вперед. Планетарные корабли были далеко. Продолжая набирать скорость, он подключился к эфиру, тут же полился рой окриков, команд, воплей.
«Волнуются, — подумал Илья, — узнали о судьбе Дворца».
Он выделил два планетарных корабля, мчавшихся впереди, и поразился тишине: ни единого голоса. Это было странно. Моросанов вернулся к остальным машинам, там люди говорили почти без умолку. Этот муравейник здорово расшевелился. Потом поймал импульс дальней связи — пришел приказ изменить курс. Черт! Патрулеры уловилитаки движение шлюпки.
В зону ближней Е лдимости уже попали два больших сигарообразных тела. Наконец-то! Моросанов с ходу прилепился к обшивке одного, мгновенно поменяв вектор движения и аккумулировав выделившуюся энергию.
Сильно тряхнуло, и он едва не потерял управление. Нащупать люк не составило труда. Соревнуясь с ветром, он ворвался в шлюз. Замер. Тускло блестевшие, как в лабиринте, стены. Никого. Илья удивился и, следуя блеснувшей догадке, направился к рубке, на ходу отращивая лапы.
Дверь оказалась прикрытой. Моросанов нажал, но она не поддалась. Через холодный металл ручки ему передалась дрожь двигателей. Скорее! Каждая секунда на счету!
Приложив лапу к замку, Илья дал импульс, и сталь ярким веером брызнула в стороны. Некоторое время замок еще упрямился, потом скользнул дымящимся малиновым куском на пол.
Не теряя времени, он рванул дверь. За пультом сидел плотный студень с множеством отростков. Вот почему не было слышно ни звука с планетарных! Редлон!
Студень наконец почувствовал что-то неладное у себя за спиной. На спине выросли глаза и уши. Увидев Илью, он дрогнул и неловко бросился на него, мгновенно материализуя клыки и когти. Моросанов пропустил через себя врага и тотчас вышел на волну, по которой шло управление. Ударил волей по этой струне. Студень начал вспухать, но не распался. Противник был крепок — один из Мастеров, наверное.
Студень изменил тактику и теперь стремился Занять одно с Моросановым пространство, тоже сделавшись
