Он растрогался почти до слез и повел себя так, словно был удивлен. Он заявил, что мы приняли правильное решение и останемся в истории как спасители Конии. Что касается его, то он не находит слов, и он, и его потомки, и его народ…
Тут я перестала слушать и переглянулась с Корайс. Кажется, все правители одинаковы – красивые речи и полные достоинства жесты, и это продолжается бесконечно. Идеальная стражница должна обладать многими качествами, и одно из них – стоять неподвижно с заинтересованным лицом, пока какой-нибудь идиот упражняется в красноречии.
Когда запас хвалебных слов Сарзаны иссяк, он выдвинул весьма интересную просьбу: можно ли ему плыть на одном корабле с Гэмеленом? Лицо Холлы Ий злобно исказилось, и Сарзана поспешил объясниться: просто он хочет помочь Гэмелену восстановить его способности, а для этого надо всегда быть вместе, чтобы их сердца бились как одно. На это Холле Ий возразить было нечего, и дело было улажено.
Я ожидала, что у Сарзаны будет много багажа – куча вещей, от бриллиантов до магических книг. Но оказалось, что он берет с собой всего пять коробок, каждую из которых мог поднять один не особенно сильный ребенок.
Очевидно, Сарзана заметил мое удивление и с улыбкой сказал:
– Когда человек владеет всем миром, а потом теряет его, он начинает понимать, что имеет цену, а что – нет. Путешествовать надо налегке.
В ночь перед отплытием Гэмелен спросил Сарзану, собирается ли тот выполнить свое обещание и освободить слуг. Мне показалось, что я увидела тень гнева на лице Сарзаны, но тут же поняла, что ошиблась. Сарзана улыбнулся и сказал:
– Завтра. С корабля.
Так и случилось. Стоящие на якоре корабли качались от легкой зыби. Сарзана попросил, чтобы фордек нашей галеры предоставили ему, что и было сделано. Он поставил восемь факелов в форме восьмиугольника. Встав в центре фигуры, он сложил руки лодочкой, словно нес тяжелый шар в ладонях, однако там ничего не было. Он начал читать заклинание, но я не понимала слов. Позже я спросила всех, включая Гэмелена, но никто не смог понять, что говорил Сарзана.
У меня перехватило дыхание, когда я увидела поток, захлестнувший улицы деревни. Они спускались с плато. Сначала я подумала, что это – убитые жители, но потом поняла, что вижу полулюдей. Никто из нас не задумывался, сколько их было создано, хотя знали, что много – они были повсюду, где требовалась рабочая сила. Я до сих пор не знаю, сколько их было. Корайс говорит, что около пятисот, Полилло думает – больше, Исмет – меньше. Большинство из них все еще были одеты в странные наряды, которые дал им Сарзана.
Сарзана продолжал читать заклинание, его руки раздвигались, словно то, что было в его ладонях, росло. Он закричал, факелы вспыхнули разноцветными огнями. Над нами кружились ястребы, орлы и другие птицы, спокойное до того море забурлило, из воды выпрыгивали дельфины и рыбы. Сарзана бросил свой невидимый предмет – дар свободы – вперед и вверх, и факелы погасли без единой струйки дыма. Стаи птиц рассеялись, море успокоилось.
А в деревне полулюди с яростью срывали с себя одежду, пока не остались голыми, если так можно сказать про животных.
Подняло, стоявшая рядом со мной, прошептала:
– Кажется, слуги Сарзаны не были такими счастливыми добровольцами, какими мы их считали. Или они чересчур неблагодарны.
Корайс усмехнулась:
– Похоже на демобилизацию после войны.
Мне надо было бы сделать им замечание, но я промолчала. Я вспомнила, что Сарзана использовал магию, чтобы «немного повлиять» на них, и говорил нам, что эти создания были ему очень благодарны.
Но ни зверь, ни человек не могут быть благодарны за цепи, какими бы золотыми они ни были.
Ветер был попутный, поэтому мы шли только под парусами. Наши корабли закачались на крутых океанских волнах, отвешивая поклоны морским богам. Я вдохнула соленый морской воздух. Скоро случилось нечто удивительное – поперек нашего курса проплыла стая лебедей.
– Это добрый знак, – услышала я слова матроса. – Путешествие должно закончиться
