Я хотела ударить его, но какой от этого был бы прок? Может, он был прав. Я прочла короткую молитву Маранонии о копейщице Эббо. Когда мы вернемся в Ориссу, я принесу жертву в ее честь и в честь других погибших женщин. Но сейчас не было времени для скорби, шторм бушевал с новой силой, тряся корабль, как, бывало, терьер моего брата тряс задушенную крысу.
Ветер ревел. Морской якорь помог, но недостаточно. Корабль каждый раз вздрагивал, когда волна ударяла в главную палубу. Я спросила Страйкера, сколько еще выдержит корпус, и он пожал плечами – кто знает?
Я в который раз пожалела, что Гэмелен потерял волшебную силу, – он мог бы наложить на волны заклятье, и вокруг корабля море бы успокоилось. Такое колдовство требовало огромного расхода энергии. Надо было придумать что-нибудь еще. И тут меня осенило. Масло. Страйкер на это сказал, что у нас только несколько бочонков масла для готовки и пара кувшинов минерального масла для смазывания оружия.
Я улыбнулась – этого было достаточно. Один бочонок можно превратить в несколько. Мне вспомнилось детство – я смотрю в книгу, там, где другие видят слова, я вижу бессмысленные значки, и вдруг меня осеняет – и я могу читать. Я вдруг поняла, что имел в виду Гэмелен, когда говорил о «единой силе природы» Яноша Серого Плаща. Если это правда – а я была уверена в этом, – к одной цели может вести великое множество путей, какое только может себе вообразить человек или демон. Так, теперь мне нужно…
Я вспомнила одного из бородатых учителей моего брата. Он говорил:
– Масло, гм-м. Масло – жидкость, а все жидкости имеют некоторые общие свойства, разве не так? Суть в том…
Я знала, что мне делать. Для этого даже не нужно спускаться вниз. Я схватила ковшик от бачка с питьевой водой и выставила его под дождь. Вода мгновенно наполнила его до краев. Я открыла дверцу в стойке нактоуза и нашла на полке небольшой флакончик с маслом, которым смазывали стержень стрелки. Прислонившись к стене, чтобы не упасть, я откупорила флакон и капнула маслом в ковш.
Нужные слова нашлись быстро:
…и ковш оказался до краев наполнен маслом.
Еще проще было вытряхнуть песок из пожарных ящиков, наполнить их водой, капнуть в каждый масло из ковша и выплеснуть все масло за корму. Полилло изо всех сил держала корабль на курсе, а я и три матроса опорожняли ящики один за другим.
Воодушевленная успехом, я приказала матросам прикасаться каждым ящиком к кормовой стойке, прежде чем выливать масло за борт. Новое заклинание было таким:
Не могу сказать, сработала ли магия на этот раз. Кажется, масло стало течь из корпуса корабля, словно в нем был большой бак, но может, это была иллюзия, созданная течением воды за кормой. На самом деле я хотела добиться другого – чтобы масло окружило корабль со всех сторон.
Впрочем, кое-что получилось. Масло сделало свое дело. Не то чтобы стало совсем тихо, но волн стало меньше, особенно с кормы. Ветер, однако, продолжал завывать, и корабль постоянно бросало из стороны в сторону.
Появилась новая проблема – корабль с трудом выходил из крена. Может быть, в трюм попала вода или, может, корабельщик, испытывая модель нашей галеры перед ее постройкой, просто не рассчитывал на такой большой крен. Один раз я буквально висела, уцепившись за поручень, а Полилло была у меня под ногами. Она так и не отпустила рулевое весло. Прошла целая вечность, прежде чем корабль, заскрипев, неохотно выпрямился.
Прошло, наверное, несколько часов, потому что я не помню, чтобы наступила темнота. Я помню волны, ветер, качку. Еще помню: я сменила Полилло у руля. Ее лицо было ярко-красным. Я думала, что это просто румянец, но потом поняла, что у нее течет кровь. Ветер резал как ножом. Я приказала ей идти вниз. Она тупо посмотрела на меня, потом кивнула и молча ушла. Потом нас подняла гигантская волна. Я поблагодарила Тедейта за морской якорь. Галера накренилась почти под прямым углом, я невольно взглянула вниз и закричала. Под нами была большая конийская галера. Парус с нее давно сорвало
