Джанела собрала всех трех капитанов, и мы устроили совещание по вопросу — что делать? Двигаться к этому городу в открытую или нет?
Келе фыркнула и сказала:
— До сих пор мы плыли ни от кого не скрываясь. Кто может знать, что нас там ждет?
— Вот именно, — сказал Тоура. — Зачем нам менять свои намерения и искушать судьбу?
Я не знал, что им ответить. А может быть, нам стоит нарушить одно из наших правил, подойти к городу поближе, а затем ночью постараться бесшумно проплыть мимо? Я предложил такой вариант и выслушал возражения: наверняка ни один город не оставляет на ночь причалы без часовых, и любой, кто попытается тайком прокрасться мимо, наверняка будет считаться врагом, тем более в это время, когда на реке вообще нет кораблей. Все капитаны были согласны в одном — у нас нет ни малейшего шанса незамеченными проскочить мимо города, даже если мы уберем паруса и возьмемся за весла, разве что река там внезапно разольется очень широко, но на это рассчитывать особенно не приходится.
Джанела прислушивалась и одновременно готовилась к заклинанию. Она нарисовала мелом кружок, а в нем галочку, указывающую острием в сторону города, а за галочкой — волнистую линию. Перед рисунком, примерно в футе, она поставила свечу и зажгла ее. Макнув палец в какую-то мазь из сумочки и обведя линией получившуюся конструкцию, она взяла наконечник стрелы, кольнула, слегка поморщившись, свой палец, капнула кровью на наконечник стрелы, приложила наконечник к своему веку, затем поместила его в центре галочки и произнесла речитативом:
А теперь лети
Лети быстро
Неси меня
К свету
Посмотри на свет
Найди свет.
Бросив наконечник стрелы в темноту, она, не вставая, выпрямилась. Голова ее откинулась назад, словно Джанела сидела на вставшем на дыбы жеребце, затем голова поникла, глаза оставались плотно закрытыми. Через минуту глаза открылись, Джанела глубоко вздохнула и покачала головой.
— Ничего, — сказала она. — То ли заклинание не подействовало, то ли место надежно защищено, но я ничего там не почувствовала, совсем ничего. — Она на минуту задумалась, затем продолжила: — Очень странно, если вдуматься. Ведь я даже не ощутила энергии, исходящей хотя бы от животных. Значит, не подействовало заклинание.
Она уничтожила чертеж и виновато посмотрела на нас.
— Извините. Но больше я ничего не могу придумать.
— Итак, нам иного не остается, — медленно заговорил Берар, — как только рискнуть жизнью в очередной раз, да?
Выходило, так. На ночь мы удвоили караулы и разбудили всех до рассвета. Как только хорошо развиднелось, мы отдали швартовы и подняли паруса.
Впервые каньон потребовал от нас искусства навигации. Мрачные скалы то опасно нависали над рекой, то, что было еще страшнее, едва выступали над поверхностью воды, готовые распороть корпус корабля зазевавшегося мореплавателя. Ветер дул переменный, и нам то и дело приходилось менять курс, продвигаясь вперед медленно и с трудом.
К полудню этот ожидаемый населенный пункт еще не показался, и я решил, что мы пристанем к ближайшей же пещере и подождем до завтра. Однако проходили часы, а нам не встречался ни островок, ни пещера, ни удобный берег, к которому можно было бы пришвартоваться.
Мы продолжали плыть.
Выйдя на веслах из-за очередного поворота, мы наконец увидели город. Признаков жизни он не подавал. Ни кораблей у причалов, ни лодок, никакого движения на берегу, ни одного дымка от печей. Я отдал команду боевой готовности, и мы подошли ближе.
Город был абсолютно пустынен.
Он не представлял собой заросших джунглями руин, как тот город в устье реки. Не походил он и на сказочные опустевшие города, где все в порядке, пища стоит на столах, котлы кипят, белье сушится на веревках, а
