Проснись вода
Обрети себя вода
Волною катись
По земле
И обрушивайся вниз
И обрушивайся вниз.
Ледник, тянущийся с гребня на перевал, послушно стал таять, заклубился пар. А Джанела продолжала дышать на затуманившееся зеркальце.
— Отражения, отражайтесь одно от другого… — закончила она колдовство. — А теперь нам надо кое-что еще предпринять, не дожидаясь, подействует заклинание или нет.
Она минуту подумала, оглядывая вершины хребта, встающего над нами и перевалом, затем вытащила из сумки еще какие-то предметы.
— Это может понадобиться позже, — сказала она, — так что я буду держать их наготове. — Она усмехнулась. — Пошли, Амальрик. А то я замерзла на этих камнях.
В умении сохранять хладнокровие у нее было нечто общее с Яношем, которого не обескураживал и большой перевес в численности врага.
Мы пошли по гребню назад, до уже пройденной глубокой расщелины. Пока не видно было признаков того, что заклинание Джанелы подействовало всерьез. Я хотел поинтересоваться, что, собственно, должно произойти, но передумал. Если существует сила, блокирующая здешнюю магию, то лучше не привлекать к ней внимания ни словами, ни мыслями, и я попытался сосредоточиться на других проблемах. Тем более что их, к сожалению, было более чем достаточно.
Веревка скользнула вниз, и мы вновь спустились до уровня дороги. Все наши, оставшиеся внизу, залегли в ожидании атаки среди камней. К счастью, пятнистая одежда хорошо маскировала нас среди камней и снега. Вновь нам улыбнулся Тедейт, и нас до сих пор не заметили. Наше спасение теперь состояло в том, чтобы неожиданно ударить на засаду снизу и сверху.
Однако не прошло и получаса, как по шуму сзади я понял, что нас обнаружили. Снизу подходил основной отряд преследователей. Впереди на перевале ждала засада. Оттуда тоже заметили нас. Весь мой отряд, кроме пограничников наверху, оказался в ловушке. Что-либо предпринять, кроме того, чтобы приготовиться достойно умереть, было поздно.
Мы отступили на небольшую площадку сзади, по пояс утопая в снегу. Теперь за спиной была отвесная стена. А перед нами выстраивались в боевые порядки стражники Модина и ориссианские войска, верные Клигусу.
Митрайк оказался возле меня. На бледном лице пирата отражался ужас. Куда только девалась его отвага — ведь он с таким мужеством сражался с теми заколдованными людьми в городе возле побережья Восточного моря и с крокодилами на реке. — Ну-ка встряхнись, — сказал я ему. — Ты же настоящий воин.
Его брови сурово сдвинулись.
— Хорошо, Антеро, — сказал он решительно. — Коли судьба, здесь я оставлю свою отметину.
Враги приближались. Легко было раньше насмехаться над солдатами в чистенькой форме и утверждать, что они умеют лишь маршировать да чистить пуговицы, а наименование «элитные» — лишь пустой звук, и не более. Сейчас их численное превосходство страшило всех. А уж стражники Модина заработали себе репутацию жестоких карателей в Ирайе.
Они шли плотными рядами из-за тесноты на горной дороге, взяв луки и копья на изготовку.
Вдруг рядом со мной очутился Квотерволз, спустившийся со скалы.
— Послушайте, мой господин, — сказал он. — Там можно в обход перевала пройти небольшой группой. Мы задержим их тут, а вы с Джанелой должны подняться и уходить с моими пограничниками дальше.
Я принялся возражать, но Квотерволз покачал головой.
— И слушать не хочу никакой героической болтовни о том, что вы должны остаться и принять тут сражение. Вы вдвоем с Джанелой ради нас всех обязаны дойти до цели. Не изображайте из себя безрассудного дурака,
