Джанеле предоставили столь же шикарные апартаменты, что и мои, только в другом крыле дома. Даже если у нее и был там на все готовый слуга, я никого не видел.
Все внешне казалось безмятежным, но с течением времени беспокойство мое росло.
Где же Хебрус?
На шестой день нашего пребывания здесь Лиенор вызвал Джанелу и меня к главному входу. Нас ожидал стражник средних лет с тем же суровым выражением лица и столь же иссеченный шрамами, как и Рапили. Лиенор представил его как Чеза, начальника стражи. Мне не понравилось, что Лиенор угодничает перед ним, словно Чез был его господином, а не я.
Я спросил у Чеза его звание, чтобы я мог обращаться к нему соответственно. Чез сказал:
— У нас, стражников, титулов нет, а по званиям мы обращаемся только друг к другу. И все мы, призванные спасти Вакаан, равны между собой.
Я спросил, чем могу служить.
— Я прибыл сопроводить вас к королю, — важно сказал Чез. — Он назначил вам аудиенцию.
Опять новшества. Отец короля Гейята, Домас, наоборот, сразу же требовал к себе вновь прибывших, чтобы затем иметь время присмотреться к их действиям. Я полагал, что Гейят будет держаться той же практики.
— Приятная новость, — сказал я. — После столь долгого отсутствия я буду просто счастлив повидаться с королем Гейятом.
— Но есть и менее приятные новости, — сказал Чез. — Ваше доверенное лицо, Хебрус, скончался неделю назад.
Сказано это было примерно таким же тоном, которым объявляют о задержке обеда на несколько минут.
Это было ударом для меня. В моем возрасте к смерти относишься спокойно. К таким годам, как у меня, больше знакомых оказывается на кладбище, чем за дружеской пирушкой, и, казалось бы, можно привыкнуть к самому факту существования смерти. Иногда так и случается, а иногда и нет. Сейчас я ощутил слезы на глазах. Хебрус не только был хорошим человеком, но с его смертью умерла и часть моей юности. Чез уставился на меня без намека на сочувствие. Несомненно, он счел меня просто слезливым маразматиком.
Джанела мягко похлопала меня по плечу. Я три раза глубоко вздохнул и на время забыл об этой грустной теме. Позже, когда вернемся от двора, мы совершим церемонию в его память по ориссианскому обычаю.
— Как он умер?
Чез, похоже, ощутил неловкость.
— Может быть, — сказал он, — мы пройдем в какое-нибудь помещение, чтобы обсудить этот вопрос?
Я провел его в гостиную. При этом я разглядел усмешку на лице Лиенора, словно он уже знал, о чем пойдет разговор, но тем не менее находил эту тему любопытной.
Нисколько не смягчая тона голоса, Чез сказал:
— Ваш человек был убит.
— Кем?
— Мы пока не знаем.
— А при каких обстоятельствах? — продолжал расспрашивать я.
И вновь Чез посмотрел на меня в некотором смущении.
— У господина Хебруса была привычка посещать для собственного удовольствия некоторые районы и таверны. Там он подбирал себе компаньонов, уже замеченных в склонности к жестокости и насилию. Ну и, видимо, в конце концов нарвался. Его нашли в спальне, избитого до смерти. Убийцы успели обокрасть его, пока слуги не подняли шум. Король Гейят посылает свои соболезнования и сообщает, что была произведена соответствующая церемония в поддержку духа господина Хебруса, который зачислен в списки почетных граждан Вакаана, что является высшей почестью для иностранца. Его именем будет названо общественное место, а лично от себя хочу заверить, что убийцы непременно будут найдены и предстанут перед судом, дабы ответить по всей строгости королевского закона, как было бы в случае, если бы Хебрус являлся придворным. —
