погреба современных Саше военных кораблей на жжаргском мониторе не было. Тяжелыми ракетами жжарги не пользовались, а мелкие, взорвись они хоть все разом, не смогли бы превратить монитор в облако раскаленного пара.
Однако потеря одного корабля не могла остановить жжаргов. Их легкие крейсера к тому времени расширили проход в минном поле… и вперед пошла остальная армада.
– Всем, всем, всем! – Голос Бати в наушниках был спокоен и холоден. Он не воспользовался шифратором. Пусть жжарги тоже послушают. – Главные силы флота уже идут сюда. Нам надо продержаться. Отступление запрещаю. Надеюсь, что все матросы и офицеры исполнят свой долг. Да поможет нам Бог. Отбой.
В контролируемое доселе русским флотом пространство медленно и торжественно вплывали жжаргские линкоры «Конго» и «Цукубо» (названия, разумеется, были условные, присвоенные самими же землянами. Как именовали свои корабли сами жжарги, оставалось тайной за семью печатями). Первые истребители уже срывались с полетных палуб жжаргских авианосцев. И мчались на помощь горящим мониторам легкие жжаргские крейсера, на полном ходу расцветая огненными фонтанами.
Первым получил пробоину «Счастливый». Плазменный заряд с одного из легких крейсеров разворотил борт двигательного отсека. Правда, и сам жжарг не уцелел. «Счастливый» в упор угостил его из всех ракетных стволов левого борта – и, уже лишенный хода, пронесся мимо хвостатого огненного шара, в который обратился его противник.
«Валдаи», точно рабочие пчелы, сновали между полем боя и своим «ульем» – вспомогательным крейсером «Камчатка». С лихорадочной спешкой навешивался новый боекомплект – и штурмовик вновь уходил в гущу сражения. Правда, дивизион кавторанга Ивахнова уменьшился почти на треть – после того как в дело вступила дюжина жжаргских крейсеров.
– Кажись, приплыли мы, Саня, – хладнокровно заметил Рэмбо. Их «Валдай» уже второй раз шел за новым ракетным грузом. – Счас нам эти утюги вмажут…
Несмотря на все усилия встроенного кондиционера, по лицу Саши стекал пот. Пальцы начали неметь – как ни крути, практики таких боев у него не было. Правда, не было и испуга. Все-таки он до конца не верил в то, что, погибнув здесь, он умрет и в Питере. Умом знал, сам говорил об этом Михаилу – а вот окончательно увериться так и не смог. Раздвоение личности, да и только. Что там Игорь плел про иллюзокомплексы?.. Его б сюда, умника.
Штурмовик сбрасывал скорость. На врезном квадрате псевдоэкрана появилась черная зияющая пасть трюма. Магнитные захваты мягко вели «Валдай» к постам заряжания. Механические руки уже протягивали ракеты, готовясь подвесить их на пилоны. И в этот момент «Камчатку» накрыло по-настоящему.
Случайный выстрел. Такое бывает в каждом бою. Но подобные случайности могут в одночасье по-иному повернуть весь ход сражения.
Из трюмных люков вырвалось кипящее пламя. Последнее, что могли сделать бортовые вычислители, – это отдать приказ на старт всем ракетам, находившимся на постах перезарядки. Штурмовик Сани и Рэмбо уцелел только благодаря этому. Михаил дал форсаж. «Валдай» рванулся вперед, корежа причальные замки. А на Санином экране стрелка-радиста силуэт-символ «Камчатки» подернулся рябью и исчез. Из команды не спасся никто.
Теперь, расстреляв боезапас, «Валдаи» могли лишь огрызаться огнем маломощных лазеров.
– Отходим от крейсеров! – скомандовал Ивахнов. Голос его был тверд и спокоен – как бывает у человека, которому уже вынесен смертный приговор и тот испытывает нечто вроде странного облегчения – изматывающая душу неизвестность наконец кончилась.
«Валдаи» имели теперь иную цель – жжаргские истребители и бомбардировщики первой волны, которые намеревались покончить с «Ташкентом» и «Ужасным» – самыми грозными в составе Шестой минной. Часть жжаргских БКА избрала целью подбитый, лишенный маневра «Счастливый».
– Борты «два ноля два», «четыре», «пять», «восемь» и «девять»! – гаркнул Ивахнов. – «Везунчика» прикройте!
«Везунчиком» в Шестой минной называли эсминец «Счастливый». Сейчас «Везунчик», потеряв ход, с разбитыми двигателями и обширными пожарами на артиллерийской палубе, медленно дрейфовал в направлении минного поля. Теоретически, конечно, свои собственные мины для него полностью безопасны – хоть налетай на них, хоть с маслом ешь, но испытывать на себе надежность работы систем распознавания «свой—чужой» никому, естественно, не хотелось. Достаточно одного боя – и израненный корабль получит последний, роковой удар.
