– В это время суток здесь можно запросто получить тепловой удар, — проинформировал их водитель.
Этот старик выглядел под стать своему автомобилю. Его лицо было изрезано морщинами, и на нем кустились заросли черных бровей и неухоженная жидкая бороденка. Растительность на его голове была такая же скудная, как и побелевшая от солнца трава в пустыне. Его, очевидно, когда-то могучее тело сейчас огрузнело, и большой живот упирался в баранку.
– Да, сэр, это солнце может убить любого, как пить дать, — повторил старик. — А вы издалека?
– Просто проезжали мимо, — ответил Форчун.
– Не тот климат сейчас для снегирей. Сначала я принял вас за киношников.
– Кинопшиков?
– Они снимают в нашей округе массу вестернов. В нескольких я сам снялся в массовке. Только мне скоро надоело это вечное ожидание, пока там разберутся с камерой, с аппаратами… Не люблю ничего не делать, даже если мне и платят за это.
– А что такое снегирь? — спросил Уэбли, который всегда был не прочь пополнить свой запас знаний о формах земной жизни.
Старик ухмыльнулся:
– Те, кто приезжает сюда отдохнуть зимой. Аризона считается раем для отпускников, когда остальная часть страны зарывается в снег. У нас не так дорого, как в Лас-Вегасе или во Флориде, приезжают зимой погреться на солнышке всякие — и богатые, и бедные.
– Понятно. А вы чем занимаетесь?
– Я занимаюсь камешками. Алмазы, но в основном самоцветы. У меня есть шесть ящиков обсидиана. Удачно приобрел сегодня утром в Супериоре. Когда я их обработаю и отшлифую, то получу «слезы апачей». Я продаю их оптом по всей стране.
– «Слезы апачей»? — повторил Форчун. — Подходящее название для драгоценного камня.
– Природное стекло, — объяснил старик. — Вулканическое. Об этих камнях впервые услышали лишь после войны, примерно в сорок седьмом или сорок шестом году. Первый парень, который начал торговать ими, называл их «дымчатым топазом». Затем кто-то вытащил на свет Божий древнюю индейскую легенду и назвал их «слезы апачей», и так и пошло. По этой легенде, когда-то давно, когда присоединяли эти земли к США, отряд апачей был окружен американской кавалерией, их загнали в горы, и они оказались на краю утеса в безвыходном положении. Апачи предпочли не сдаваться в руки белых, а массовое самоубийство, и все спрыгнули вниз с этого утеса. Увидев это, их женщины зарыдали, а Великий Дух превратил их слезы в камень.
– Красивая индейская легенда, — заметил Форчун.
– Черта с два индейская! — фыркнул старик. — Бе придумали торговцы самоцветами, она помогает продавать уйму этих стекляшек… Парни, вам надо в Феникс или здесь остановитесь?
– Здесь. — Форчун посчитал этот ответ таким же удачным, как и любой другой.
– Тогда вот перед нами… Кряж Апачей. Ну, я не хотел бы соваться в ваши дела, но на вашем месте я бы остановился вон в той гостинице под названием «Суеверие». Я слышал, что там хорошо и внимательно относятся к своим постояльцам. Они помогут вам связаться с гаражом, который не надует вас. Они заботятся, чтобы вы были по-настоящему довольны и чтобы вы когда-нибудь вернулись к ним еще.
– Спасибо за совет, — сказал Форчун.
– Не за что, — ответил старик.
– А где можно вас найти?
– Меня зовут Чарли Хэггетт. Просто любого спросите, где находится лавка драгоценных камней Чарли Хэггетта.
Форчун представился сам и представил напарника как Кимбалла. Они поблагодарили Хоггетта, когда он высадил их у гостиницы. Во время прежнего пребывания на Земле Форчун уже приобрел определенный опыт по части отелей и гостиниц, поэтому он без проблем снял номер. Оба агента ТЕРРЫ очистили пыль со своих костюмов, умылись и спустились позавтракать тут же, в гостинице.
