безжалостно расправились с патрульными самолетами и с их машиной.
Напрасно Эдерсон пытался уклониться от падения на вражеский аппарат. Его с силой ударило о мостик. Хотя профессор был почти оглушен, он попытался встать и перепрыгнуть через ограждение, но тут в шаре открылась ромбовидная дверь, и на него набросился бочкообразный лунянин в скафандре из желтого меха и шлеме-пагоде с поднятым щитком. Коротким кривым ножом он рассек стропы парашюта и втащил профессора внутрь шара, захлопнув за ним дверь.
Эдерсон пытался отбиваться - с трудом, потому что все еще не оправился от удара, - но противник скрутил ему руки за спиной и рывком поднял на ноги. Грубо толкая профессора перед собой по узкому коридору, лунянин распахнул дверь и швырнул пленника в тесную камеру. Покрытый синяками, полуоглушенный, профессор упал на металлический пол, дверь камеры с лязгом захлопнулась, и он остался один в душной непроглядной темноте.
Как долго он там пролежал, страдая от боли в избитом теле и туго стянутых запястьях, профессор определить не смог - часы со светящимся циферблатом были на левом запястье, а руки ему связали за спиной.
Прошло, вероятно, не меньше часа - и дверь камеры открылась. Все тот же лунянин рывком поставил пленника на ноги и, проведя вниз по узкому проходу, втолкнул в просторную и комфортабельную каюту, где на высоком помосте восседал, скрестив ноги, исключительно осанистый и дородный лунянин в шлеме-пагоде, который был гораздо выше, чем у его спутников. Лунянин изучал свиток, лежавший перед ним на ромбовидном столике.
Когда профессора подтащили ближе к помосту, лунянин поднял на него глаза. У него было пухлое лунообразное лицо с жидкими длинными усами, которые свисали ниже обширного тройного подбородка. Маленькие раскосые глазки торжествующе сверкнули при виде пленника.
– Ты хорошо справился, Лин Чинь, - даже лучше, чем я предполагал. Этот червь - тот самый, что пытался связаться с нашим великим владыкой Пань Ку после того, как мы разорвали дипломатические отношения с Ду Гоном. Я видел его на наших экранах. Очевидно, это лингвист, и, может быть, он даже понимает наш язык.
– Ну, тогда я начну с того, что поучу его хорошим манерам, - заявил Лин Чинь. - Эй, ты, жалкая и ничтожная тварь с Ду Гона! Падай ниц перед могущественным Кван Цу-ханом, главнокомандующим боевого флота империи Пань Ку!
– Я - Ам Ерик-хан, - ответил профессор, произнося слово «американец» на китайский манер и стараясь говорить медленно, чтобы не наделать ошибок в непривычном языке. - Я не склоняюсь ни перед кем, кроме великого Бога моих отцов.
Толстяк Кван Цу-хан потер свои пухлые ладошки и просиял.
– Все лучше и лучше, Лин Чинь! - воскликнул он. - Ты взял в плен не только мудрого, но и облеченного властью человека. Как ты изучил наш язык, Ам Ерик-хан? - обратился он к профессору.
– Изучая современную речь и древние манускрипты потомков Пань Ку, который много тысяч лет назад прибыл с нашей планеты на вашу, - ответил Эдерсон.
– Принеси подушку для дугонского хана и разрежь его путы, - распорядился Кван Цу-хан. - А потом удались, чтобы мы могли побеседовать наедине.
Лин Чинь покорно вынул острый нож и перерезал веревки. Затем он принес большую пухлую подушку, помог профессору усесться и, отвесив глубокий поклон в сторону помоста, вышел и плотно прикрыл за собой ромбовидную дверь.
– Итак, Ам Ерик-хан, - сказал Кван Цу-хан, - что тебе известно о том великом и почитаемом Пань Ку, который тысячи лет назад прибыл на вашу планету? И что ты можешь рассказать мне о его потомках?
– Я только догадывался, что такой человек на самом деле существовал, - отвечал профессор, разминая затекшие запястья. - Он так давно посетил нашу планету, что даже его потомки, которые сейчас многочисленны, как небесные звезды, называют его лишь своим первым, легендарным предком. Соединив ваше послание с традициями потомков Пань Ку и отметив ваше расовое и физиологическое сходство, я пришел к этой гипотезе.
– И твоя догадка верна, - сказал Кван Цу-хан, - потому что древнейшие наши летописи повествуют о том, как могущественнейший Пань Ку отправился на Ду Гон. Случилось это, когда жестокая битва с Лю Гоном так сильно повредила нашу атмосферу, что жить на Ма Гоне стало возможно только в самых глубоких подземельях. Однако с тех пор никто не слышал об этом Пань Ку, и считалось, что он погиб, пытаясь достичь Ду Гона.
– Это интересно, - отозвался профессор. - Насколько я понимаю, вашу планету вы называете Ма Гон, а нашу - Ду Гон, но могу ли я узнать, что такое Лю Гон?
