струиться сострадание».
Сострадание может иметь эти три категории. И любовь также имеет три категории. Первая, секс.
Секс означает просто: «Дай мне — дай мне больше и больше!». Это эксплуатация, это то, что Мартин Бубер называет «Я-оно'-отношением: «Ты вещь и я хочу тебя использовать»». Мужчина использует женщину, женщина использует мужчину, родители используют детей, а дети используют родителей, друзья используют друзей. Говорят: «Друг — просто друг; друг в нужде — действительно друг». Используйте, сводите другого к товару.
Жить в мире «Я-оно' — значит упускать все чудо существования. Тогда вы сдаетесь вещам — не личностям, не людям, не жизни, а просто материальным вещам. Беднейший человек в мире — тот, кто живет в «Я-оно'-отношениях. Секс — эксплуатация.
Любовь полностью отлична. Любовь не эксплуатация. Любовь не отношения «Я-оно», она отношения «Я-ты». Другой почитается как личность, имеющую свои права; другой не вещь, которую употребляют, используют, которой манипулируют. Другой — независимая личность, свобода. С другим нужно общаться, а не эксплуатировать его. Любовь — это общение энергий.
Секс есть только: «Дай мне, дай мне, дай мне больше!». Поэтому сексуальное отношение — постоянная война, конфликт, потому что другой тоже говорит «Дай мне!». Оба хотят больше и больше, и никто не готов дать. Отсюда конфликт, эскалация войны. И, конечно, кто бы ни показал большую силу, тот и будет эксплуатировать.
Поскольку мужчина по-мужски сильнее женщины, он использовал это: он свел женщин к полнейшим ничтожествам. Он разрушил душу женщин. А для него было легче, если душа была полностью разрушена. Столетиями женщинам не позволялось читать, во многих религиях женщины не допускались в храмы, женщинам не разрешалось становиться священнослужителями. Женщин не пускали в государственные дела, в общественную жизнь. Они были заключенными в домах; они были дешевой рабочей силой, целый день работающей, работающей, работающей. И они были сведены к объектам для секса.
В прошлом не было большой разницы между проститутками и женами. Жена сводилась к перманентной проститутке, вот и все. Связь не была связью, она была собственностью.
Любовь уважает другого. Это отношения «дать-и-взять». Любовь наслаждается, давая, и любовь наслаждается, беря. Это со-владение, общение. В любви оба равны; в сексуальном отношении оба равны. Любовь имеет полностью отличную красоту.
Мир двигается к любовным отношениям. Значит, имеется великий беспорядок. Все старые установления исчезают —они должны исчезнуть, ибо они основаны на отношении «Я-оно». Должны быть найдены новые пути общения. Они будут иметь другой аромат, аромат любви, содружества. Они будут невластными. Собственника не будет.
И затем высшее состояние любви — молитва. В молитве существует единство. В сексе существуют отношения «Я-оно», в любви отношение «Я-ты». Мартин Бубер останавливается здесь: его еврейское воспитание не позволяет ему идти дальше. Но должен быть сделан еще один шаг: «ни Я, ни Ты» — отношения, где Я и Ты исчезают, отношения, где две личности не существуют более как две, но существуют как одно. Безмерное единство, гармония, глубокое созвучие — два тела, но одна душа. Это высшее качество любви: я называю это молитвой.
Любовь имеет эти три стадии, и сострадание имеет эти три стадии, и обо могут существовать в различных комбинациях.
Поэтому, Дороти Каплан, есть столько видов любви и столько видов сострадания. Но главное, самое основное — понять эту трехступенчатую лестницу любви. Это поможет тебе, это даст тебе знание, где ты есть, в каком качестве любви ты живешь, и какого качества сострадание случается с тобой.
Наблюдай. Остерегайся этой ловушки. Есть высшие царства, высоты для достижения.
СУРАДЖ, ты пришел в плохое место. Смущение — моя техника для внесения чистоты. Ты ощущаешь смущение, потому что ты наверняка пришел с определенными предрассудками, а я их разбиваю. Отсюда смущение, поэтому ты ощущаешь хаос. Ты пришел сюда с целью сделаться более определенным в своих предрассудках. Я здесь не для того, чтобы помогать твоим предрассудкам; твоим условностям, моя работа состоит в полном твоем сносе, потому что только когда ты полностью снесен, рождается новое. Когда старое прекращает существовать, появляется новое — и это новое чисто.
Чистота — не определенность, определенность — не чистота. Чистота не исходит от ума и его проекций, идей, философий, чистота исходит от зеркалоподобного качества не-ума. Чистота просто означает, что ты не имеешь идей о том, что есть, что ты не имеешь философии, чтобы цепляться за нее, что ты не имеешь идеологии — христианской, индуистской, исламской, коммунистической — что ты просто вне любой идеологии, вне любой философии, вне любого писания: пустой, предельно пустой.
Эта невинность есть чистота. Тогда вся пыль исчезла и зеркало отражает это как есть.
Ты говоришь:
Это вообще не вопрос понимания. Я не стремлюсь любым способом сделать себя понятным для вас. Это не вопрос понимания, познания; это вопрос чувствования, видения, бытия.
Но вот что случается со многими людьми: они приходят с определенной идеей, с определенным языком, который они понимают. Я использую разные методы, о которых они даже не слышали. Они приходят со своими ожиданиями, своими идеологиями, своим языком. Я говорю на полностью отличном языке, и я не имею идеологии, чтобы учить вас. Я ничему не учу вас; я не учитель вообще! Я ничего не несу вам, у меня нет послания.
Слышали ли вы о преподавателе Р.Е., который пошел к доктору и сказал: «Когда мне было двадцать, доктор, он был как сталь — таким крепким, что я не мог согнуть его. Затем, когда мне было тридцать, я мог его согнуть, но только крошечный кусочек, ну вы понимаете. Теперь мне шестьдесят четыре, и я могу его завязать галстуком».
Выслушав это, доктор спросил, что он, собственно, хотел узнать. И преподаватель ответил: «Становлюсь ли я сильнее, доктор?».
Поразмыслите над этим. Различные языки...
Неопытный юноша посещает дом терпимости. Он удивлен вежливостью девицы. Утром он одевается и собирается отбыть.
«Как насчет деньжат?» — говорит девица.
«О, нет» — отвечает он, — «вы и так уже были достаточно милы».
Путешествующая коммивояжерша ложится спать с сыном фермера. Стремясь побыстрее что-то начать, она говорит ему: «Не хотел бы ты поменяться со мной местами? Перекатись через меня, а я перекачусь через тебя, и нам будет удобней».
«Хорошо, мэм. Я просто перейду на вашу сторону кровати».
Он делает это. Так происходит еще несколько раз. В конце концов она говорит: «Я не думаю, что ты действительно знаешь, чего я хочу».
«О, я знаю», — отвечает он, — «вы хотите захапать себе всю эту проклятую кровать, но вы не заграбастаете ее!».
ГЛАВА 4. ДИОГЕН И СОБАКА
ПРЕМ ДАРШАН, несчастье дает тебе много вещей, которые счастье дать не может. Напротив, счастье многое отбирает у тебя. Несомненно, счастье берет все, что ты когда-либо имел, все, чем ты когда-либо был. Счастье разрушает тебя. Несчастья лелеют твое эго, а счастье, в основном, состояние неэгоистичности. Это проблема, это корень всех проблем. Вот почему люди находят трудным быть счастливыми. Вот почему миллионы людей в мире живут в несчастье; они решили жить в несчастье. Оно дает вам очень кристаллизованное эго. В несчастье вы есть. В счастье вас больше нет. В несчастье вы кристаллизуетесь; в счастье — рассеиваетесь.
Если это понято, тогда остальное становится очень ясным. Несчастье делает вас особенным. Счастье — универсальное явление, в нем нет ничего особенного. Деревья счастливы, и животные счастливы, и птицы счастливы. Все существование счастливо, все, кроме человека. Делаясь несчастным, человек становится очень особенным, экстраординарным.
Несчастье дает вам возможность привлечь к себе внимание. Когда бы вы ни были несчастны, за вами ухаживают, вам сочувствуют, вас любят. Все начинают оберегать вас. Кто хочет причинить боль несчастному человеку? Кто ревнует к несчастному человеку? Кто хочет быть враждебным несчастному человеку? Это будет слишком подло.
К несчастному человеку люди проявляют заботу, внимание, уход. Несчастье это замечательное капиталовложение. Если жена не несчастна, муж просто склонен забыть ее. Если она несчастна, муж не в состоянии пренебречь ею. Если муж несчастен, вся семья, жена, дети только около него, озабочены им. Это дает большое удобство. Он чувствует, что он не один, у него есть семья, дети.
Когда вы больны, подавлены, в несчастье, друзья приходят навестить вас, утешить вас, поддержать вас. Когда вы счастливы, те же самые друзья начинают ревновать, завидовать вам. Когда вы
Никто не любит счастливого человека, потому что счастливый человек причиняет боль эго остальных людей. Остальные начинают ощущать: «Как, вы становитесь счастливы а мы все еще ползаем во тьме, несчастье, в аду? Как ты смеешь быть счастливым, когда мы все так несчастны!».
И, разумеется, мир состоит исключительно из несчастных людей, и никто из них не храбр настолько, чтобы позволить миру идти против себя; это так опасно, так рискованно. Лучше привязаться к несчастью, это оставит вас частью толпы. В счастье вы индивидуальны; в несчастье вы часть толпы — индус, магометанин, христианин, индиец, араб, японец. Счастье? Вы знаете, кто из них счастлив? — индус, христианин, магометанин?
Счастье — это просто счастье. Человек переносится в другой мир. Он больше не часть мира, созданного человеческим умом, он больше не часть прошлого, он больше не часть безобразной истории. Он вообще не часть времени. Когда вы действительно счастливы, преисполнены блаженства, время исчезает, пространство исчезает.
В прошлом ученые думали, что имеются две категории — пространство и время. Но Альберт Эйнштейн сказал, что эти две категории на самом деле — два лица одной-единственной реальности. Таким образом, он изобрел слово «пространство-время», одним словом.
