помахав в воздухе старинным наганом.
И Ростик почему-то поверил, что она не раз уже пускала револьвер в ход, а может быть, даже и умела почистить. Тогда осталась лишь одна проблема.
– Только покричите ему, что это я вас послал, - произнес Ростик им уже в спины, - а не то он, не дай Бог, стрелять начнет, не разобравшись.
– Может, мне с ними отправиться? - спросил, сразу встревожившись, Перегуда.
Для убедительности он потеребил неумелыми, мягкими руками свой карабин. Тот был спущен с предохранителя, и Ростик почему-то почувствовал себя неуютно.
Он сразу же попросил оружие себе и без труда получил его. И даже вместе с подсумком, набитым патронами.
– Сделайте одолжение, возьмите, если он вам нужен, - отозвался Перегуда. - У меня еще есть в кабинете. Новый.
Ростик с удовольствием привесил подсумок на пояс, поверх доспехов. Это лучше, чем возвращаться к Пестелю с мечом и ружьем пурпурных, из которого он пока так и не удосужился выстрелить.
– Что тут произошло, Борис Михалыч? - спросил Ростик, надеясь получить хоть минимум информации.
– Прилетели эти, на летающих бочках, устроили кутерьму и, кажется, захватили город. Больше я ничего не знаю.
– Ладно, я схожу еще за одним своим приятелем, а вы пока не высовывайтесь. Вечером обдумаем, что следует предпринять.
Он уже повернулся, когда Перегуда произнес:
– Только вы, Ростик, не будьте слишком... слишком доверчивы. Я слышал, многие негодяи перешли на сторону новых правителей Боловска. И даже... Впрочем, идите, все обсудим вечером.
Размышляя над этими словами, Ростик и топал по рощам и кустам с разгруженной лошадью. Пестель оказался совсем не там, где он рассчитывал его найти. Как оказалось, к сбитой летающей лодке подходили новые и новые машины пурпурных, и биолог перетащил амуницию в более, как ему показалось, укромное местечко.
Место в самом деле было настолько укромным, что, если бы Ростик не покричал, а Пестель не отозвался, они могли и не найти друг друга. Но все обошлось, и, снова нагрузив жеребца под завязку, как караванного верблюда, они двинулись к обсерватории.
Солнце выключилось, когда они и не ожидали. Со всеми волнениями и драками второй половины дня время пролетело быстрее, чем они думали. К обсерватории подошли уже в темноте. Шакалы выли сердитыми голосами, а жеребец беспокоился, но стоило Ростику пальнуть в воздух, чтобы освоить новый для себя ствол, как стая разбежалась.
Они вошли во двор и лишь тогда заметили, что со всех сторон их окружает слишком уж глубокая тишина. Для верности Ростик проорал:
– Эй, мы вернулись! Не вздумайте стрелять.
– А никто и не думает, - отозвался из темноты мужской голос. Он явно не принадлежал Перегуде, и выговор у него был гортанный.
– Кто тут? - Ростик пожалел, что отдал автомат, из него вернее бить на голос.
– Ростик, мне сказали, что ты должен тут появиться.
Рост сделал несколько шагов и увидел на фоне белой стены сарая четкий силуэт. Он сделал еще пару шагов, не опуская оружия. Силуэт ожил и пошел ему навстречу, что-то бормоча под нос. Скорее по акценту, чем по голосу Рост наконец понял, что видит перед собой Эдика Сурданяна. Лучшего нельзя было и пожелать.
– Эдик! Вот ты-то нам и расскажешь, что тут произошло.
Минут через двадцать, когда они устроили из холла обсерватории временную конюшню, разгрузили и обтерли вымотавшегося чуть не до смерти жеребца, напоили его и засыпали в торбу фасоли, за неимением овса, разожгли одну из оставшихся с зимних пор буржуйку, на которую поставили котелки с водой для каши и чая, к ним присоединился и старшина. Он был слаб, но крепился. И в любом случае хотел принять участие в обсуждении необходимых действий против пурпурных.
Но сначала следовало выяснить, кто они такие, чего хотят и где их главные базы. Когда Эдик осознал, что все эти вопросы адресованы к нему, он очень удивился:
