всех, какие я видел на Болотах, с прочными стенами из тростника, в несколько слоев покрытого лаком — примерно так же здесь мастерят и «военные» каноэ, о чем я уже рассказывал, — и с высокой тростниковой кровлей. На огороженном дворе перед Большим Домом не было совершенно никакой растительности, лишь посредине — небольшой прудик и огромная старая плакучая ива. Сам дом выглядел очень мрачно; казалось, внутри у него царит кромешная темнота, вызывающая священный ужас и смутные воспоминания об обряде инициации. Мы с Меггером туда войти не осмелились и в полном молчании ждали возле пруда, пока во двор кто-нибудь не выйдет. Я-то сперва думал, что мы отыщем в деревне каких-то представителей нашего рода Айтану и спросим у них совета, но мой дядя, видно, не считал это необходимым. Как только из дома показался какой-то человек, он бросился к нему и принялся объяснять, что его племянник, то есть я, обладает способностью видеть странные вещи. Этот незнакомец был одноглазым и в руке держал метлу — он явно вышел, чтобы подмести двор, — так что я попытался остановить Меттера, который продолжал скороговоркой вываливать все человеку, который явно ничего решить не мог и был здесь просто дворником, но Меггер умолк, лишь сказав все, что считал нужным. Человек с метлой кивнул, приосанился и сказал:
— Хорошо. Я все расскажу моему двоюродному брату Дороду Айтана, провидцу с Тростниковых Островов, и он, возможно, определит, годится ли твой племянник для обучения. Видно, сама Энну-Амба направила ваши стопы и привела вас ко мне! Ступайте с миром. Да хранит вас великая Энну-Ме!
— И тебя да хранит Энну-Ме, — с благодарностью откликнулся Меггер. — Идем, Гэвир. Все устроено. — Ему явно не терпелось поскорее уйти подальше от этого страшного дома с темным разверстым входом, так что мы прямиком направились к причалам, сели в лодку, которую охраняла верная Минки, свернувшись клубком на корме, и поплыли домой.
Я не слишком-то поверил хвастливым заверениям того одноглазого. Мне казалось, что если я действительно хочу что-то узнать о природе своих видений, то мне надо действовать самостоятельно.
И, собравшись с мужеством, во время очередного схода у «рыбной циновки» я решительно подошел к своей тетке Гегемер. Я только что обменял неплохой улов ритты на отличного толстого гуся, которого тщательно ощипал и вымыл. Я уже не раз видел, что мужчины, пытаясь завоевать расположение той или иной женщины, как раз и делают подобные подношения, а потому положил гуся перед Гегемер и сказал несколько нахальнее, чем собирался:
— Тетушка, я бы хотел получить от тебя совет и помощь. — Все-таки Гегемер была, безусловно, потрясающей женщиной, к которой просто так подойти и заговорить было невозможно.
Сперва она вообще никак на меня не прореагировала и гуся не взяла. Я прямо-таки чувствовал, как она напряжена и как ей не хочется мне отвечать. Но в конце концов она все-таки взяла мое подношение и кивком указала мне в сторону садов и огородов, где мужчины и женщины часто встречались для бесед. Туда мы с ней и направились в полном молчании; по дороге я все думал, с чего именно мне начать, и когда она остановилась у рядка старых карликовых вишен и повернулась ко мне лицом, я сразу выпалил:
— Я знаю, тетя, что ты наделена великими способностями. Я знаю, что порой ты можешь видеть наш мир насквозь, видеть его прошлое и будущее и бродить по нему вместе с Энну-Амбой.
К моему великому изумлению, она рассмеялась, чуть удивленно, и довольно язвительным тоном сказала:
— Ха! Вот уж никогда не думала, что услышу это от мужчины!
Это меня озадачило; я заколебался, но все же сумел заставить себя продолжить.
— Я очень мало знаю, — сказал я, — но у меня, по-моему, есть две различные способности: я могу очень точно запоминать и воспроизводить все то, что когда-либо слышал или видел. К тому же я порой как бы «вспоминаю» и то, чего со мной никогда еще не случалось, чего я никогда не слышал и не видел… — Я запнулся и стал ждать, что она скажет.
Она слегка отвернулась, погладила кривоватый шершавый ствол крошечного вишневого деревца и спросила все с той же злой насмешливостью:
— И что же я, женщина, могу сделать для мужчины, обладающего такими способностями?
— Ты можешь объяснить мне, что это такое. Как мне понимать эти видения? Можно ли их как-то использовать? Там, где я раньше жил, в том большом городе, а также в Данеранском лесу, ни у кого больше таких способностей не было. Я думал, что если смогу вернуться к своему народу, то там, возможно, мне объяснят, что к чему. Но, по-моему, никто здесь этого не может или не хочет, кроме тебя.
Она совсем от меня отвернулась и довольно долго молчала. Наконец она посмотрела мне прямо в лицо и сказала:
— Я могла бы чему-то научить тебя, Гэвир, если бы ты вырос в родной деревне. — Только сейчас я заметил, как крепко она сжимает губы, чтоб не дрожали. — А теперь слишком поздно. Слишком поздно, Гэвир. Женщина ничему не может научить мужчину. И ты должен был понять это еще там, где жил раньше!
