— Знакомьтесь, это мои «детки»! — с гордостью представил Константин растущие кристаллики. — Кто у меня тут только не «проживает»! Вон те зелёные «пловцы» почти ничего не весят, но обладают магнитными свойствами. Вон в той чёрной жиже, напоминающей мазут, образовались четыре пока ещё мизерных «детёныша», которые уже в полтора раза крепче алмаза. И это будет настоящий прорыв в науке и технике, когда через пять лет они вырастут, и я смогу представить их миру! Да… Вон те серые трубки, что наслаиваются друг на друга, при полировке становятся идеальным зеркалом, отталкивающим от себя воду и грязь. А в этой жёлтой ванне подрастают юные «пожарные». У меня где-то есть большие образцы из этой серии, и если я их найду, то смогу вам подарить. Эти «ребята» кристаллизуются на редкость быстро.
— Пожарные? — переспросил Павел. — А что они делают? Тушат огонь?
— Не совсем. Но они обладают уникальным свойством отклонять его от себя. Вот, посмотрите!
Константин сдёрнул со стола коробок спичек и свечу, зажёг огонь, выловил из ванны одного бледно-жёлтого «пожарного» и поднёс его к свече. Пламя отпрянуло от кристалла в противоположную сторону, вытягиваясь практически в горизонтальную плоскость.
— Фантастика! — похвалил Сергей. — Настоящим пожарным такие кристаллы на их форме были бы совсем не лишними.
Изобретатель кивнул и затушил свечу. Поставил её на стол, порыскал там что-то среди пробирок и контейнеров и вернулся к гостям с двумя «медалями» на шею.
— Это те самые образцы, которые я хотел подарить пожарным для испытания в реальном бою. Но у меня, к сожалению, нет ни одного друга среди пожарных, а заводить новые знакомства мне пока некогда. Так что возьмите их себе в подарок. А я для борцов с огнём ещё выращу.
Павел и Сергей повертели в руках полученные кристаллы, сердечно поблагодарили за подарок и гордо повесили «золотые медали» на шею. Не каждый день можно подержать в руках материал, которому еще даже не придумано название!
— Дядя Костя, а эти растворы дорогие? — вновь пытливо спросил мальчишка, вдруг вспомнив о странном поведении Аурелии. — И сами изобретения тоже? Вы не боитесь, что их может кто-нибудь выкрасть?
— Выкрасть? — Константин с сомнением посмотрел на наполненные до краёв ванны и доверху забитые различными порошками и кристаллами шкафы. — Не знаю, Паша. Надеюсь, ни у кого такой идеи не возникнет. Да и в чём смысл? То, что я уже изобрёл, я запатентовал. Это принадлежит мне по закону. А что ещё не успел оформить, оно здесь, — изобретатель многозначительно постучал себя по голове. — Я не веду записей, не храню чертежи. Я мыслю картинками и в любой момент могу их представить. А на то, чтобы просчитать нужную пропорцию для проращивания одного вещества в кристаллической решётке другого, и на исследование свойств получившегося материала уходят месяцы и годы различных опытов. Так что, племянник, спешу тебя успокоить. Если отсюда и украдут что-нибудь стоящее, так это, наверно, буду я.
Павел согласился со справедливостью подобного рассуждения. Вместе с тем, какая-то необъяснимая гордость за своего родственника крепла в нём с каждой минутой. Пусть бабушка и мама отзывается о дяде Косте, как о человеке не от мира сего, и пусть над изобретателем втихаря потешаются соседи. То, что сегодня увидел Павел в лаборатории, было круче компьютерных игр вместе взятых!
— У Ваших изобретений есть перспектива! — выдал он «экспертное» заключение. — Носом чую, на этом можно заработать.
Сергей усмехнулся таким недетским оценкам, а учёный, провожая гостей к выходу из лаборатории, устало и уныло сказал:
— Эх, Паша, Паша. У нас в государстве, к сожалению, зарабатывают пока все, кроме авторов идей. И если ты не хочешь по дешёвке продавать плод своего воображения какому-нибудь дельцу, который запросто испортит твою идею или её присвоит, то копи много денег на раскрутку своего детища или патентуй его и молись, что кто-нибудь тебя всё же заметит и посчитает возможным вкладывать в тебя деньги.
