Майя заулыбалась, и по ее лицу было заметно, что находится она в превосходном настроении.
– Воспитанные люди, Диолла, сначала здороваются. Так что здравствуй. И я тоже рада тебя видеть! Отвечая на твой вопрос, скажу: от врачей я не сбегала. У меня идеальные анализы. А используя на практике твою тактику типа: «Отпустите меня! Отпустите меня! Отпустите меня! Отпустите, отпустите, отпустите…!», я в итоге замучила всех. И мой лечащий врач разрешил мне проживать вне стен клиники. Мне поставили лишь непременное условие, чтобы каждый месяц я проходила медосмотр у тех докторов, где мне будет удобно. Ну, и чтобы я отсылала на Нельд результаты анализов и была все время на связи со своим врачом. Я считаю такие условия свободы вполне приемлемыми.
– Классно! – Диолла заулыбалась в ответ. – Я не знала, что так можно. Но на будущее буду держать это на вооружении. А уже известно, кто у Вас будет: девочка? Мальчик?
Майя с любовью погладила свой пока еще ничем не выделяющийся и не выдающий ее материнского положения живот.
– Известно. У меня будет сын.
– Здорово! А как его назовете?
– Ну-у-у, на эту тему с его отцом мы еще не ругались. Придумаем. Время пока позволяет.
– А-а, а кто его… – Диолла осеклась. Воспитанные люди задавать подобные вопросы не имеют права.
Но Майя лишь счастливо засмеялась и, подмечая, что поблизости от них никого нет, негромко и доверительно призналась своей юной подруге:
– Верхоланцев Андрей. Отец моего малыша – человек с планеты Земля. Да-да, Дил. Как бы это странно ни звучало сейчас, но у нас с Андреем девяносто шесть процентов совпадений по анкетным критериям и в дополнение к этому – взаимные чувства, что, я полагаю, очень важно. Мы, собственно, с моим сыном и решили слетать сейчас на Землю, потому что уже очень соскучились по нашему папке. Вот. Ну, а раз мой путь пролегает не так далеко от Вукламма, я сделала этот небольшой крюк, чтобы проведать здесь тебя. Как твои дела, Дил? Как успехи в учебе?
– Ох, госпожа Руц, да у меня все отлично! В отличие от других студентов нашего потока, которые успели за время вынужденного перерыва растерять много знаний и навыков, у меня получилось все наоборот. Общение с живыми носителями языка – с Анастасией, Иваном, Андреем, участие в работе официального корпуса переводчиков, которые обслуживают работу Круга, мне дало такую колоссальную практику, что я теперь являюсь лучшей студенткой не только на потоке, но и вообще – в институте. Меня все очень хвалят.
– Я рада за тебя, Диолла! Ты – умница!
– Да, но… Госпожа Руц, а как же Вы поедете в гости к землянину Андрею, если ему стерли память, и он Вас теперь не узнает и не вспомнит? Или Вы просто рассчитываете посмотреть на него издалека?
Майя опять внимательно огляделась по сторонам.
– Видишь ли, Дил. Вы, наверно, по психологии это еще не изучали. Но, блокируя какую-то зону памяти, можно это сделать безусловно и навечно. А можно – предварительно установив программу разблокировки. Ну, так, скажем, на всякий случай. Вдруг понадобится? И как только человек попадет в некоторые заданные условия, эта программа откроет ему доступ к ячейкам памяти.
– И Вы установили землянину такую программу?! – догадалась студентка.
– Да, еще до того, как отдала его на попечение помощникам инспектора. Я записала Андрею в подсознание ключевую фразу, произнеся или услышав которую, он тут же получит разрешение на вход к заблокированной информации. Его память к нему вернется, и он вспомнит меня.
– Вот это да! Это очень рискованное мероприятие, госпожа Руц! Вы проявили настоящую изобретательность и весьма хитрую расчетливость!
Женщина вновь счастливо заулыбалась.
– На Земле это называется удачно проведенной авантюрой. Андрей научил. У них в России все так живут: не боятся рисковать, верят в счастливое будущее и умеют бороться за то, что им дорого и что они любят.
Диолла кивнула.
– Да, мне мама об этом рассказывала. А что будет потом? Станете уговаривать Андрея переехать жить в Нороз?
– Нет, он не поедет. Он патриот. Я сама подумываю, Диолла, о переезде на Землю. Хочу подать прошение о переводе меня из службы безопасности дипломатического корпуса в Лунный Центр, в службу наблюдения за Землей. А еще лучше – сразу в курьерскую службу. Ты же знаешь, курьеры, по нашим законам, это единственные военнослужащие, которые, в целях прикрытия своей земной легенды, имеют право оставить рожденного ребенка при себе. Самостоятельно заниматься его воспитанием первые пять лет, а не сразу передавать малыша в учреждения Нельда. Я хочу, чтобы мой сын, как и ты, знал своих родителей и гордился ими.
Студентка тяжело вздохнула:
– Общение с семьей много значит. Его нельзя ничем заменить. Хотя потом, когда Ваш ребенок будет учиться вдали от Вас, он будет очень сильно тосковать по дому и скучать по своим родителям. Я на себе в этом убедилась. Да и Вам будет нелегко все это время. Вообще, работа
