модели героического поведения, которая их разлучила, но которая, несмотря ни на что, являлась все же единственно верной. Майор тяжело вздохнул. Отец Андрея, будучи командиром пожарного расчета, погиб несколько лет назад, выводя людей из горящего дома. И здесь не было ничьей вины. Лишь неудачное стечение обстоятельств, да те несколько жизней, что ему удалось при этом спасти. И больше ничего. Какие могут быть обиды и на кого?
«Запомни мои слова, сын, – часто говаривал ему отец. – Настоящий мужчина всегда видит четкую грань между теми поступками, которые являются правильными, и всем остальным. Истинный мужчина умеет отличать хорошее от плохого, он работает с отдачей и никогда не нарушает данного им слова: будь то присяга государству или обещание другу. Настоящий мужчина не сдается, как бы трудно ему не приходилось. Он не бегает и не прячется от судьбы. Он живет по совести, освещая себе дорогу светом сердца своего. Ну, а если, Андрюшка, тебе доведется когда-нибудь и жизнь чью-то спасти – можешь быть уверен, что ты рождался на земле не зря. Отныне твоя дорога в мире не будет пустой».
Андрей снова вздохнул и открыл глаза, всматриваясь в глубину темного неба неизвестной планеты.
«Ну вот, и я, как отец, сегодня спас чужую жизнь. Пускай Диолла из другой цивилизации, пусть мы с ней даже толком не знакомы. Но разве мой отец знал тех людей, которых выводил из огня? Нет, конечно. И я сейчас тоже поступил верно, как и он. Я тоже могу гордиться тем, что не напрасно рождался на земле… Интересно, а где сейчас наша Земля находится относительно данного места? Тулеб, кажется, они сказали? Ни о чем не говорящее название. А ведь ученые утверждают, что близко от нас нигде нет планет, пригодных для жизни. Это ж на какой скорости нельдиане перемещаются, и куда нас всех занесло? А переполоху-то, вероятно, на работе и дома! Еще бы! Сначала падение летающей тарелки, затем пропажа людей. Всю территорию в районе деревни Мостовой цепью прочешут. По всем дачам пробегут. Правда, задрать свою голову к небу и посмотреть в черноту космоса – не догадаются. А я-то здесь! И рукой вам рад помахать, ребята, если б знал достоверно, что вы заметите меня… – майор, по-прежнему разглядывая бездонное небо, в задумчивости положил себе ладони под затылок, а ногу закинул на ногу. – Хм… Непривычно так. Небо не черное, а коричневое. Луны нет, а звезды едва различимы сквозь туман. Вроде и не тучи, а словно дымка какая-то. Виной тому «благоухающие» испарения этих гейзеров. Конденсируются в верхних слоях атмосферы и весь вид портят… Домой хочу. Там дел прорва, а я тут застрял – с напуганной дипломаткой и братом ее хахаля. Кто бы мог подумать? … А теперь еще и новые документы себе делать надо. И что я не прихватил с корабля свою куртку? Одна метко выпущенная ракета, и все – караул! Мало того, что за утерянный пистолет перед начальством отдуваться придется, так еще водительские права и служебное удостоверение восстанавливать. Ходи теперь, стой в очередях, обивай пороги… Какие очереди? О чем я вообще? Главное, чтобы эти «разумные» нельдиане нас домой все же вернули. А там уж разберемся, что делать, кто виноват и кому на Руси жить хорошо. И сами с мозгами…».
Офицеры дипломатического корпуса, закончив обследование немногочисленных походных вещей, также лениво опустились на камни, коротая время ожидания разговорами. А их руководительница, госпожа Руц, поспешила возвратиться к доктору, дежурившему возле раненой девушки:
– Как она, Хардз?
– Все так же, Майя. В целом ее состояние я расцениваю как тяжелое, но теперь оно хотя бы стабильное. И ее шансы дотянуть до утра возросли многократно. До прибытия помощи дотянет. Теперь я даже не сомневаюсь в этом.
– Она больше не приходила в сознание?
– Пришла на пару секунд, но ничего не сказала и сразу же опять провалилась в сон.
– В сон? Так она не в обмороке? Она спит?
– Да, спит. И сон ей явно на пользу. Смотри сама. Дыхание спокойное, ровное. Перестала метаться и стонать. Она непременно поправится, Майя. Не волнуйся лишний раз.
Вздох облегчения вырвался из груди женщины.
– Ох, Хардз! Как тут не волноваться? Я очень рассчитываю на ее выздоровление. Я не имела права брать с собой на задание ребенка! Мне надо было и дальше спорить с инспектором, настаивать, чтобы она осталась на Вукламме! Ну, или на худой конец, можно было оставить ее на Луне с Бонатом! А тут все так обернулось ужасно. Я очень сильно испугалась за нее, я… Просто чудо, Хардз, что кровь этого землянина ей подошла. Согласись! Вот смотрю на нее и до сих пор не верю, что все обошлось.
– Все обошлось, Майя, поверь, – доктор ободряюще улыбнулся. – Будь что-то не так, нам бы это уже стало заметно. Диолле повезло, что в ее обществе оказался здоровый, а главное – подходящий носитель биологического материала. Капитан Бонат еще на Луне отмечал его превосходную физическую форму. Он переслал анкеты землян на наш корабль, в базу. И я их мельком проглядывал. А Диолла… Она очень сильная девочка. Она непременно выкарабкается.
Майя помолчала с минуту, не зная, как обсудить с доктором взволновавший ее вопрос. Любопытство все же победило. Женщина осторожно обратилась к врачу:
– Хардз, а как ты думаешь, те слова, что Дил сказала перед потерей сознания? Она сказала их в бреду? Что она наполовину землянка. Это
