– Не смей. Трогать. Моего. Брата.
– Этого милого маленького мальчика? Он твой брат? Мне жаль, Кассиопея, я не знала. – Она с притворной печалью покачала головой, эти подонки всегда издевались над нашими самыми светлыми чувствами. – Он уже мертв.
46
И тогда одновременно случились три вещи. Четыре, если учесть, что у меня разорвалось сердце.
Я побежала. То есть не убегала, а бросилась вперед. Я собиралась разодрать в клочья это лицо девушки с обложки. Я собиралась вырвать из ее совершенной женской груди поддельное человеческое сердце. Я готова была растерзать ее голыми руками.
Это – первое.
Второе произошло в тот же момент: дверь на лестницу распахнулась и в коридор вышел этой своей походкой ослика Иа Кекс. Одной рукой он оттолкнул меня назад, а второй направил винтовку на Грейс. Нелучшая позиция для выстрела, но, если верить Бену, Кекс был лучшим после Рингер стрелком в отделении.
Третье: Эван, в одних боксерах, выполз из номера за спиной Грейс. Каким бы ни был метким стрелком Кекс, в случае промаха… или если бы Грейс в последнюю минуту совершила бросок в сторону…
В общем, бросок совершила я. Я обхватила Кекса руками за лодыжки, и он повалился вперед. Ружье выстрелило. И тут я услышала, как снова открылась дверь на лестницу и Бен заорал:
– Всем оставаться на местах!
Прямо как в кино. Только никто не остался на своих местах. Ни я, ни Кекс, ни Эван, ни тем более Грейс. Она исчезла. Была, а потом раз – и пропала. Бен перескочил через нас с Кексом и, хромая, прошел по коридору к двери напротив номера Сэма.
«Сэм».
Я вскочила на ноги и побежала к брату. Бен махнул Кексу и сказал:
– Она там.
Я подергала за дверную ручку. Закрыто.
«Слава богу!»
Я затарабанила в дверь:
– Сэм! Сэм, открой! Это я!
Тоненький, как мышиный писк, голосок ответил:
– Не верю! Ты меня обманываешь!
Я сломалась. Прижалась окровавленной щекой к двери и устроила себе полноценный, очень полезный мини-перерыв. Все из-за того, что я потеряла бдительность. Я забыла, какими жестокими могут быть иные. Им мало прострелить тебе сердце. Нет, сначала им надо его измутузить, потоптаться на нем, а потом сжать в кулаке, пока оно, как пластилин «плей-до», не начнет просачиваться сквозь пальцы.
– Хорошо, хорошо, хорошо, – всхлипывая, бормотала я. – Оставайся там, ладно, Сэм? Что бы ни случилось, будь в номере. Не выходи, пока я за тобой не вернусь.
Кекс стоял сбоку у двери в номер напротив. Бен помогал Эвану подняться, во всяком случае пытался помочь. Каждый раз, когда он его отпускал, у Эвана подкашивались колени. В итоге Бен решил прислонить его к стене. Эван сидел на полу и ловил ртом воздух, а лицо у него было серым, как пепел в лагере, где убили моего отца.
Он посмотрел на меня и с трудом выдавил:
– Уходи из коридора. Быстро.
Стена напротив Кекса треснула и разлетелась в белую пыль и крошево из гипрока. Кекса отшвырнуло назад, винтовка выпала у него из рук. Он наткнулся на Бена, а тот схватил его за плечо и затолкнул в номер к Дамбо. Потом Бен потянулся ко мне, но я отбросила его руку и сказала, чтобы он спасал Эвана, а сама подняла с пола винтовку Кекса и открыла огонь по двери номера, где была Грейс. Грохот в узком коридоре был просто оглушительным. Прежде чем Бен оттащил меня назад, я успела расстрелять весь магазин.
– Не будь идиоткой! – крикнул он.
Бен сунул мне в руку полный магазин и велел, чтобы я смотрела за дверью, но не высовывалась.
Из соседнего номера доносились голоса, как будто там смотрели телесериал. Я лежала на животе, упершись локтями в пол, и целилась в дверь напротив.
«Выходи, ледяная дева. У меня для тебя кое-что припасено».
Я облизывала окровавленные губы, ненавидела этот вкус и одновременно наслаждалась им.
«Выходи, тварь ползучая».
Бен: «Дамбо, как там? Дамбо!»
Дамбо: «Плохо, сержант».
Бен: «Насколько плохо?»
Дамбо: «Очень плохо…»
Бен: «О господи, Дамбо, я и сам вижу, что плохо!»
Эван: «Бен… послушай меня… ты должен меня послушать… Нам надо убираться отсюда. Прямо сейчас».
Бен: «Почему? Мы ее заперли…»
Эван: «Это ненадолго».
Бен: «Салливан с ней справится. Кстати, кто она такая?»
Эван что-то неразборчиво ответил.
Бен: «Ну конечно. Чем дальше, тем веселее. Что ж, переходим к плану Б. Я беру тебя, Уокер. Дамбо, ты идешь с Кексом. Салливан возьмет детей».
Затем Бен присел рядом со мной на корточки, положил ладонь мне на поясницу и кивнул в сторону двери.
– Мы не можем уйти, пока угроза не будет нейтрализована, – шепотом сказал он. – Эй, а что с твоим носом?
Я пожала плечами и облизнулась.
– Как мы это сделаем? – Мой голос звучал так, будто у меня был насморк.
– Очень просто. Кто-нибудь займется дверью. Один – снизу, другой – сверху, один – слева, другой – справа. Самое сложное – первые две с половиной секунды.
– А самое легкое?
– Последние две с половиной секунды. Готова?
– Кэсси, подожди. – Эван стоял у нас за спиной на коленях, как паломник перед алтарем. – Бен не знает, с кем имеет дело, но ты-то знаешь. Скажи ему. Скажи ему, на что она спо…
– Заткнись, любовничек! – прорычал Бен и дернул меня за рубашку. – Начали.
– Ее там уже нет, – повысил голос Эван. – Гарантирую.
– Что? Спрыгнула со второго этажа? – рассмеялся Бен. – Просто великолепно. Спущусь и пристрелю эту задницу с переломанными ногами.
– Может, она и спрыгнула, только ничего не сломала. Грейс такая же, как я. – Эван обращался к нам обоим, но смотрел только на меня. – Она – как я, Кэсси.
– Но ты же человек. То есть тело-то у тебя человеческое, – сказал Бен. – А ни один из нас не…
– Она сможет. Я уже не смогу. Мой организм… выработал свой ресурс.
– И ты веришь? – спросил меня Бен. – По мне, все это звучит как очередные бредни мистера Инопланетянина.
– Что ты предлагаешь, Эван? – проговорила я.
Я еще чувствовала во рту вкус крови, но ярость стала понемногу уходить, и вместо нее появилось очень знакомое и очень уютное ощущение, будто меня погрузили на глубину в пять тысяч морских саженей.
– Уходите. Прямо сейчас. Она не за вами пришла.
– Козел отпущения, – с кривой ухмылкой сказал Бен. – Мне это нравится.
– И она позволит нам вот так просто взять и уйти?
Я покачала головой. К этому моменту мой сенсор погружения стал работать гораздо точнее, чем вначале. А вдруг Бен прав? О чем я думала, когда доверила Эвану Уокеру свою жизнь и жизнь своего брата? Что-то тут не сходилось. Что-то явно было не так.
– Я не знаю, – ответил Эван.
Это можно было засчитать ему в плюс. Он ведь мог сказать: «Конечно, она, вообще-то, нормальная, просто у нее небольшие проблемки с садизмом».
– Но предполагаю, что будет, если вы останетесь, – продолжил Эван.
– Все, с меня хватит! – решительно произнес Бен и вернулся в номер. – Ребята, план поменялся. Я поведу Кекса. Дамбо, ты отвечаешь за Меган. Салливан берет своего брата. Руки в ноги – и вперед, мы идем на вечеринку!
– Кэсси, – прошептал Эван, подполз ближе, повернул мое лицо к себе и провел большим пальцем по перепачканной в крови щеке, – другого выхода нет.
– Я не брошу тебя, Эван. И я не позволю тебе оставить меня. Больше этого не будет.
– А Сэм? Ты ведь ему тоже дала обещание. Нельзя сдержать оба. Грейс – это моя проблема. Она… мы с ней связаны. Не так, как ты с Сэмом. Я не говорю, что…
– Правда? Ты меня удивляешь, Эван. Обычно ты всегда так ясно изъясняешься.
Я села, сделала глубокий вдох и влепила этому красавцу пощечину. Можно было бы его пристрелить, но я решила не заморачиваться.
И в этот момент мы услышали звук. Как будто пощечина послужила сигналом. К нам приближался штурмовой вертолет.
47
Луч прожектора ударил по отелю. Яркий свет залил коридор, проник в номера и отбросил резкие тени на пол и стены. Бен дернул меня за ногу, я схватила Эвана за руку и потянула за собой. Он вырвался и покачал головой:
