деятельности. Считая Петра Великого творцом современной политики России, Маркс преувеличивал наличие в ней «монгольских черт». Еще в 1908 г. первый исследователь этой работы Маркса Д. Б. Рязанов отмечал, что политика Петра определялась потребностями внутреннего социально-экономического развития Российского государства, а не «монгольскими чертами» политики Ивана III[XVII]. Сами документы, использованные Марксом, свидетельствуют о том, что Петру I приходилось бороться за осуществление планов превращения России в морскую державу, опираясь на ненадежных союзников. Этот царь понимал, что они «готовы пожертвовать им, как только... добьются принятия своих собственных условий». Маркс рисует сложную фигуру первого российского императора: в его деятельности наряду с чертами самодержавного деспотизма и жестокости он отмечает смелость государственной политики, настойчивость при осуществлении цели превратить «Московию в Россию».
XVII. Рязанов Д. Б. Англо-русские отношения в оценке К. Маркса. В кн.: Очерки по истории марксизма. М. 1923, с. 543, 570.
Замечания Маркса по истории России в «Разоблачениях» представляют собой часть общей его концепции всемирной истории. Это - первая его попытка осмыслить в общих чертах своеобразие исторического развития страны и ее место в системе международных отношений, начиная с эпохи раннего феодализма, выявить корни завоевательной политики царизма, методов его дипломатии. Работа над «Разоблачениями» послужила известной основой для последующего изучения прошлого и настоящего России, исследования ее социально-экономического развития. Это привело Маркса, как и Энгельса, к более глубокому и всестороннему пониманию процессов, происходивших в России в последующие десятилетия. Серьезные изменения, которые происходили в экономике и общественной жизни России после Крымской войны и привели в конце 50-х годов XIX в. к резкому обострению внутренних противоречий в стране, не могли остаться вне поля зрения Маркса и Энгельса. Ранее их внимание привлекало международное влияние царского самодержавия, что было совершенно естественно, если вспомнить о той реакционной роли, которую сыграл царизм в создании Священного союза, установлении реакционных режимов в Европе после наполеоновских войн и особенно в подавлении революции 1848 - 1849 гг. в Венгрии. Теперь же они обращаются в первую очередь к внутреннему развитию страны. В начавшемся пробуждении крестьянских масс, анти-крепостнические выступления которых приняли широкий масштаб, Маркс увидел силу, способную положить конец реакционной роли царского самодержавия на международной арене. 29 апреля 1858 г. он писал Энгельсу:
«Движение за освобождение крепостных в России кажется мне важным, поскольку оно знаменует начало в стране внутренней истории, которая может встать поперек дороги ее традиционной внешней политики»[XVIII].
XVIII. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 29, с. 267.
Уже во второй половине 1858 г. Маркс отмечал, что внутреннее развитие России, и прежде всего заметное усиление массовых крестьянских волнений, свидетельствовало о появлении наряду с официальной Россией помещиков-крепостников новой, революционной России, которая является потенциальным союзником революционного движения в Западной Европе. Если в 1848 - 1849 гг. царизм был одной из главных реакционных сил, сдерживавших напор революций, то в настоящее время у России «под ногами накопился горючий материал, который, при сильном порыве ветра с Запада, может внезапно воспламениться»[XIX]. С этого времени, особенно после отмены крепостного права в 1861 г., Маркс и Энгельс уделяли все большее внимание изучению социально-экономического развития России и борьбе русских революцио-неров против самодержавия.
XIX. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 12, с. 520.
Некоторые положения «Разоблачений» подверглись позднее переоценке в статье Энгельса «Внешняя политика русского царизма», в какой- то мере подводившей итог занятиям его и Маркса в этой сфере. Энгельс отказался в ней от тезисов о «монгольских чертах» внешней политики России и русофильстве политики Лондона как якобы главной проблеме для понимания дипломатической истории XVIII века. Он подчеркнул, что царская дипломатия, во многом обеспечившая роль империи Романовых как оплота европейской реакции на международной арене XIX в., имеет теперь внутри страны грозного противника в лице быстро набирающего силу революционного движения, которому ненавистны антинародные внешнеполитические цели самодержавной власти, «и русская дипломатия с ужасом видит приближение того дня, когда русский народ скажет свое слово»[XX].
XX. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 22, с. 47
