Я нахмурилась, чуя недоброе.
— Конечно. Честно.
— Так, что я не понимаю, какого дьявола Индра согласился ждать три года. Придурок долбаный, — заключил сухо Дис, разливая алкоголь по бокалам. — Будь я на его месте, мы бы с тобой уже не разговаривали.
А вот это — самый настоящий намёк.
— Это значит… не так уж плохо?
— Для кого как.
Протянув мне стопку, Дис осушил свою залпом. Даже не пытаясь узнать, в честь чего здесь оказалась эта бутылка и вся из себя я.
— Налей себе ещё, — попросила я, пригубив крепкий напиток.
— Да уж, мне не помешает, — приглушенно согласился он, исполняя просьбу.
Приблизившись к Деснице, я легонько тронула его бокал своим, нарушая тишину хрупким стеклянным звоном. Избегая встречи с пристальным взглядом, я рассматривала круглое донышко сквозь слой янтарно-золотой выпивки.
— Сегодня наш день рождения, помнишь? Я никогда не считала этот день особенным. Было время, когда я надеялась о нём забыть. Всё-таки эту дату едва ли стоит называть праздником, да? Наше рождение никому счастья не принесло. Ни окружающим, ни нам самим. И всё же теперь… когда мы с тобой встретились, кое-что начинает обретать смысл. Если бы я чуть больше верила в судьбу, я бы сказала, что… — мы созданы друг для друга?! — …нам было суждено встретиться. В любом случае, я хотела сказать, что… что рада нашей встрече. Несмотря на то, что нас свели не самые благополучные обстоятельства.
Сделав скупой глоток, я поджала губы. Атмосфера стала откровенно траурной, и это вполне объяснимо. В эту самую минуту в наших мыслях скопились худшие воспоминания. Воспоминания о тех событиях, которые в итоге привели нас сюда.
— Да. Я помню, — ответил в конце концов Дис.
— Меня ещё никогда не поздравляли с днём рождения, — зачем-то отметила я.
— Даже Индра?
— Да, даже он.
— С днём рождения.
Вероятно, Десница чувствовал себя сейчас не так уж плохо, как хотел это представить. Он стал первым во многом, если речь шла обо мне. И это должно было ему льстить.
— И тебя.
Я слышала, как он тяжело вздыхает, словно решаясь на откровенность.
— Ты справилась отлично.
Я привыкла к критике, а не к похвале, потому его слова распространяли по телу ласковое тепло. И я недоумевала: Дис никогда не вязался в моих мыслях с чем-то настолько приятным. Но с другой стороны, он талантлив, потому должен быть способен на что-то, кроме производства и доставки боли.
— Спа…
— Перейдём к пункту «е»?
— Да, коне…
— Пей.
Его слова и жест несколько ошеломили: Дис протягивал мне свою стопку, на дне которой искрилась пара капель элитного алкоголя. Очевидно, в его намерения входило не напоить меня. Пункт «е» подразумевал собой то, что сентиментальные парочки называют «непрямым поцелуем». Мой рот должен соприкоснуться со стеклянным краем в том самом месте, где теплый след оставили мужские губы.
Принимая из его руки бокал, я думала над тем, почему перспектива столь невинного поступка превращает всё тело в сплошную судорогу.
Я видела, как прищуриваются невероятно яркие глаза, наблюдая мою покорность с вызывающим дрожь вниманием. Сделав короткий глоток, я поставила стопку на стол. Губы саднило. От алкоголя или призрачного прикосновения?
— Знаешь… твоя фантазия просто поражает, — заметила я, чуть охмелев. — По тебе и не скажешь, что ты такой выдумщик.
Дис насмешливо скопировал мою улыбку.
— Ещё какой. Нас впереди ждёт очень богатая и занимательная программа, обещаю.
— Правда? Я рада, что ты подошел к этому делу столь обстоятельно. Я даже могу… как насчет следующего пункта? Сейчас? Расскажешь мне?
— Да, почему бы и нет.
— Хорошо. Что я должна сделать на этот раз?
Наклонившись так близко, что мне едва удалось взять себя в руки и просто оставаться на месте, Дис хрипло зашептал мне на ухо:
— Довести себя до оргазма после того, как медленно и подробно изучишь собственное тело. Хочу, чтобы ты рассказала мне после этого о том, где
