Паймона, а тот заключил с Нойран договор и обязался его выполнять. Гибель Паймона — это гибель солдата, то есть рядовое явление. Это была смерть, достойная воина, едва ли у них есть поводы для мести, направленной именно в нашу сторону. Как и сказал мастер Панси, нам не стоит обострять ситуацию еще сильнее. У Децемы и так траур. Думаю, сейчас самое время показать, что мы уважаем память и выбор их босса, и утвердить на место нового главы преемника Паймона.
— А потом вложить ему в руки оружие и подставить висок, — ядовито хохотнул кто-то.
— Можно заключить брак по расчету, — добавила я, обращаясь исключительно к Иберии. — Стабилизировать ситуацию помог бы союз между Дисом и… дочерью одного из старейшин… или незамужней сестрой.
— Будь я неладен! Если речь пойдет о моей дочери, я скорее отдам ее за первого встречного, — раздался оскорбленный голос одного из младших мастеров. — Вы что, не видели этого парня? Проклятый «от» и «до».
— Не стоит, — тихо протянула я, поворачиваясь к говорившему, — поднимать тему происхождения, тем более, когда обращаетесь к «меченому». Это очень… очень опасная тема, мастер Вальгарт.
Я почувствовала на ноге ладонь Индры, его пальцы впились в мое колено через плотную ткань формы. Мне пришлось отчаянно сжать рот, чтобы сдержать вопль боли.
— Да, свадьба порой представляется отличным решением многих разногласий, — согласился Иберия, покручивая гербовое кольцо на пальце. — Но налаживая подобным образом дружеские отношения с Децемой, я наживу врагов в собственном Совете. Тем не менее, я не могу сказать, что эта идея мне не нравится. Породнить два старейших клана Эндакапея? Почему бы и нет…
Его прищуренный взгляд вкупе с загадочным тоном показался мне недобрым знаком. Но я лишь кивнула, благодарная за то, что он принял мои слова к сведению.
— Не переживайте так, мастер Вальгарт, — тихо рассмеялся Иберия. — Роль несчастных жертв, отданных на заклание, не выпадет ни вашим дочерям, ни вашим сестрам, уважаемые мастера.
— Убери руку, — прошипела я едва слышно, обращаясь к Индре.
Но тот на меня даже не взглянул. Я была уверена, что хмуриться его заставляет очередной приступ ревности.
— Хорошо, — босс сцепил пальцы вместе, прислоняясь к широкой спинке кресла. — Пока я не объявил свою волю, возможно, найдется доброволец? — пальцы брата сильнее сжались на моем колене. — Неужели никто из старших мастеров не хочет встать у штурвала столь великолепного корабля? Децема, господа, это же живая легенда. От босса этого клана требуется безграничная преданность своему господину, сообразительность и крепкий внутренний стержень.
Тишина была ему ответом. А я первый раз в жизни была рада тому, что последние два пункта меня никоим образом не касались.
— Какой энтузиазм, — прокомментировал молчание своего Совета Иберия, обратив взгляд к своему секретарю. — В таком случае, свяжись с Децемой, Адсон. Мне необходимо видеть Диса уже завтра, дабы сообщить лично о принятом решении.
— Неужели вы собираетесь отдать ему Децему? — возмущенно прошептал мастер Альдар.
— Я что, похож на сумасшедшего? — однотонно поинтересовался Иберия, наклоняясь над своим столом. — Я не собираюсь отдавать этому выродку ничего из того, что принадлежит мне.
— Тогда… кто же займет это место?
Вцепившись в руку Индры, я попыталась ослабить давление его пальцев, грозящих раздробить коленный сустав.
— А разве это не очевидно? — его обремененные временем и усталостью глаза нашли меня. — Столь ответственную задачу я поручаю своей дочери.
Был уже поздний вечер, когда я на нетвердых ногах приблизилась к рабочему кабинету молодого босса. Мысли одна страшнее другой распространяли по телу пульсирующий жар. При взгляде в зеркало создавалось шокирующее впечатление, что я постарела лет на десять. Еще никогда будущее не казалось мне столь ужасным.
Я была обречена.
— Мастер Эла, — встретил меня Алан, стоящий у двери своего начальника будто сторожевой пёс. — Прошу прощения, но господин сейчас не желает никого видеть.
— Алан, — я вобрала в грудь побольше воздуха, неторопливо заговорив: — Ты даже представить себе не можешь, как я ценю твою исполнительность и преданность. Но если ты скажешь еще хоть слово… лучше сразу беги, твою мать.
Едва ли его испугала моя речь. Скорее всего отойти в сторону его заставила жалость: выглядела я безжизненно, а не грозно. Открыв дверь, я переступила порог, окунувшись в наркотический дым, которым была забита комната. Пепельница, стоящая на столе, была наполнена окурками.
— Индра! — я прошла к брату, который расслабленно разместился в одном из глубоких кресел. — Послушай, ты должен… обязан поговорить с отцом.
