Засиделись за коньяком и кофе они допоздна. Секретаршу Абражевич отпустил домой. Среди вопросов, которые задавал борзописец, были два центральных: о грядущих выборах и о коррупции. Причем чем больше рюмок осушали, тем доверительнее становился тон корреспондента, который в конце концов принялся подмигивать Абражевичу и заявлять, что в перспективе такой умный дипломат может сделать себе сногсшибательную карьеру. Абражевич еле успокоил охмелевшего мастера пера и вежливо выпроводил. С этой публикой требуется держать ухо востро. Того и гляди, такого понапишут, что век потом не отмоешься!
Оставшись один, позвонил Марье Ивановне. На удивление, застал ее дома, но разговор получился скомканным и невнятным. В последнее время мадам искусно уклонялась от встреч, уходила от прямых ответов, мычала, как дойная корова. Все это внушало Абражевичу смутные сомнения и подозрения. Чувствовал: тень покойного Павла Николаевича маячила за ней и его пропавшее досье. Много ли в тех бумагах компромата на него самого, Абражевич не ведал. Перед Родиной и своей совестью он чист. А если где-то и способствовал небольшим финансовым ухищрениям, то это, уважаемые господа, бизнес. Нынче только ленивый и глупый деньжат не промышляет. Как говаривал верный соратник Ильича, любимец партии товарищ Бухарин: обогащайтесь!
– Машенька, ты меня за дурака-то не держи, – возмутился Абражевич в трубку. – Если задумала какую пакость, то так и скажи. Сразу на душе полегчает. Ладно, что тебе это объяснять, я сейчас сам к тебе приеду!
Марья Ивановна моментально заквохтала, будто ее, как курицу-несушку, спихнули с насеста. Про какую-то подругу набрехала, у которой давление и гипертонический криз и она якобы немедленно едет ее спасать.
– Гляди, Маша, – предупредил ее Абражевич, – опасно себя ведешь.
– Да что ты, Василек! Ну бывает же стечение обстоятельств. Такие перемены, хлопоты… Кстати, милый, а почему это ты не был на похоронах? Знаю, Павел тебя другом считал. Если поостерегся, то зря. Там много было больших людей…
…В тяжелом настроении Абражевич приехал домой. Здесь его поджидал самый большой сюрприз сегодняшнего дня. Прямо сердце чуть не остановилось. Жена Валюшка, курица безмозглая, раскрасневшаяся, в новом платье, словно на балу, потчевала на кухне чаем незнакомого мужчину. Как только Абражевич гостя увидел, так сразу же понял: все! Баста! Вляпался по самые не балуйся. Мужчина лет 35-ти поднялся из-за стола и протянул руку Абражевичу. Василия Васильевича словно обдуло ледяным ветром.
– Ну что ж ты, Василек, неужели не узнаешь? – глупая Валюшка подливала масла в огонь. – Это же твой родственник из Мурманска. По маминой линии, да, Андрюша?
– Так точно! – еще подлее улыбнулся незнакомец.
– А-а-а, – будто вспоминая и узнавая, протянул Абражевич, у которого в Мурманске никогда не было никаких родственников. – Валя, дай нам возможность спокойно поговорить.
Жена обиженно вскочила и вышла, а Абражевич собрался силами и выдавил из себя:
– Ну что ж, уважаемый, пора объясниться?! Как вас зовут? Я чего-то не расслышал?
– Прекрасно расслышали! – добродушно отреагировал Андрей. – Одного не пойму: почему так оробели? Вроде бояться вам нечего. Никого не убивали, не грабили. Над сиротками не глумились.
– Оставьте этот тон, – по-женски взвизгнул Абражевич. – Воспользовались доверчивостью моей дуры и проникли в квартиру. Что вам надо?
Гость придвинулся ближе и проникновенно проворковал:
– Впрочем, испугался ты, Васютка, правильно. Интуиция тебя не подвела. Я тебе не Павел Николаевич, с которым вы друг на дружку досье составляли. Если что, вмиг окажешься на нарах в благородном обществе воров и убийц. Там тебя, дорогой, отпетухают, как гамбургскую бойцовскую птицу. Даже кукарекнуть не успеешь … А если поведешь дело по-хорошему, то, глядишь, будем мы с тобой сотрудничать и бизнес делать.
Абражевич наконец понял, почему не проходит стойкое ощущение наваждения и почему он, тертый калач, никак не может справиться с оторопью. Незнакомец рассказывает ему то, о чем он уже думал-передумал за эти месяцы неопределенности и чего люто боялся.
– Что вы от меня хотите? – чтобы хоть как-то поддержать разговор, поинтересовался Абражевич.
– Практически ничего. Что делал для Павла, то будешь делать и для меня. Но это в будущем, а пока сиди тихо. Заройся в ил, как пескарь. Про наркоту и вовсе забудь. Я этот канал временно прикрыл.
– Ни к какой наркоте я не имею никакого отношения, – пролепетал Абражевич.
Незнакомец заулыбался и сунул под нос Василию Васильевичу какую-то бумагу. От жуткого страха тот ничего не успел разглядеть, кроме мидовской печати и своей подписи.
– На твоем месте я бы вел себя скромно и добропорядочно. Обидел ты нашу молодую страну, нанес ей серьезный ущерб. То, что ты уже натворил, Васек, по трем статьям идет, как вышка… Но это так, к слову. Живи пока. Знаешь, какая у тебя сейчас главная задача?
Абражевич, как малое дитя, отрицательно замотал головой.
– Денно и нощно молить Бога, чтобы я не рассердился и не решил, что ты мне больше не нужен. Пока нужен, будешь цел. Ну, зови свою Валюшку, пусть она нам с тобой на посошок нальет. Как-никак мы с тобой родственники!..
Вместо эпилога
…Утром позвонил Виктор Степанович и сообщил неожиданную новость. Зарубежные партнеры, узнав о гибели Пашки, сперва притаились, а теперь навели справки и в ближайшее время пожалуют в гости. Хотят лично познакомиться с новым руководителем их партнерской фирмы.
– По нашим данным, в составе делегации приедет не только прежний Пашкин партнер господин Шульц, но и представители зарубежных спецслужб. Они, очевидно, заинтересовались твоим подводным прошлым. Представляешь, какая для них удача: новоиспеченный жулик и носитель государственных секретов в одном лице! Сейчас мы с военной контрразведкой прикидываем, что конкретно их может заинтересовать. Скорее всего, новейшие проекты лодок, на которых ты служил, современные самонаводящиеся торпеды и ракеты-торпеды, тактические разработки. Короче, готовься: будут тебя покупать по всем правилам рыночных взаимоотношений. Твой предшественник их сильно прикормил и вселил уверенность, что у нас можно любого купить, дело только в цене…
– Значит, клюнули, – задумчиво произнес Андрей. – Не волнуйтесь, я не продаюсь и вас не подведу. Если что, то будет, как на подводной лодке: каждый умирает в своем отсеке…
– Вот это ты брось! – отреагировал Виктор Степанович. – Никаких «умирает», все должны жить. Причем долго и счастливо! Ты когда женишься? Не засиделся еще в холостяках?
Андрею показалось, что его многоопытный куратор на расстоянии чувствует присутствие в его огромной квартире хрупкой Наташи. Моряк ласково посмотрел на спящую девушку, которая во сне напоминала подростка, и заверил собеседника на том конце провода:
– Скоро. Теперь уже скоро…
