Следователь слушал и морщился. Было ясно, что очередные новости его не радуют. И когда друзья закончили свой рассказ, он с горечью произнес:
– Этого нам только для полноты счастья не хватало! А я так надеялся, что там ничего нет. Вот уж правду говорят, проблемы поодиночке не ходят.
И отвернувшись от входа в лабиринт, он скомандовал друзьям:
– Ну, пошли в этот ваш овраг. Покажете, что нашли.
Толян замялся.
– Может, не надо?
– Как это?
– Так… Галина со священником хотят перенести останки в другое место. Может, там и посмотрите? У вас ведь тут есть дела, тоже важные.
Но следователь уже и думать забыл про тоннель.
– В какое это в другое место вы кости поволокли? – возмутился следователь. – Это что еще за самоуправство?
Толян смутился.
– Но мы думали… Мы хотели…
Но следователь его не слушал и громко возмущался:
– Вы чего, с ума сошли? Это же человеческие останки! Несанкционированное и нигде не учтенное захоронение! Массовое! Много там хоть останков?
– Черепов мы насчитали восемь штук.
– Мама родная! – ахнул следователь, хватаясь за собственный череп. – Нет, вы точно все там спятили! И куда вы эти черепа собирались деть?
– Туда.
Толян неопределенно махнул в сторону высящихся Серых камней.
Следователь до такой степени разволновался от этой новости, что забыл даже про тоннели.
– Разве можно трогать чужие могилы! – возмущался он на ходу. – Даже если случайно наткнулись, даже если видно, что захоронение старое. Все равно! Это же человеческие останки. Надо же иметь уважение!
– Да мы со всем уважением, – смущенно отвечал Толян. – Священник молитв целую кучу над ними прочитал, Галина тоже чего-то свое…
– При чем тут это! Останки надо зафиксировать, сфотографировать, дать осмотреть криминалистам. И лишь в случае, если захоронению и впрямь больше полувека…
– Им всем гораздо… гораздо больше! – перебил его Толян.
Но следователь его вроде как и не услышал и закончил свою фразу:
– …И лишь тогда можно сообщить о данной находке ученым.
Толян опешил окончательно.
– Каким ученым?
– Историкам! Этнографам! Кто занимается историческими раскопками в нашей местности.
Когда Галина увидела появившегося над оврагом следователя, она сразу поняла: это не к добру. Девушка выступила вперед и подняла руки:
– Не дам!
– Красавица… Вы это… того, отойдите лучше.
Но Галина никуда не отошла.
– Я их вам не отдам! Имейте уважение!
Однако следователь не стал ее даже слушать. Углядев за спиной Галины в земле те самые черепа и прочие кости, о которых говорил Толян, он немедленно позвал своих людей и выставил возле обнаруженного захоронения оцепление.
– Ну дела, – приговаривал он, нажимая на кнопки своего телефона. – Вот так дела.
Следователь был явно к такому повороту событий совсем не готов. Не знал, кому звонить. В итоге он ограничился звонком начальству, которое тоже опешило от такого известия и сделало подчиненному втык, на что следователь принялся разводить руками и объяснять:
– А что я-то? Что я? Это ребята тут раскопали. Да, случайно. Стал бы я им давать разрешение на такое! Черепа старые, говорят, что им должно быть по несколько сотен лет. Нет, я не специалист, мне так сказали. Так… так… Я все понял.
В итоге всех посторонних из оврага полицейские вытурили, поставили там оцепление и друзья были вынуждены вернуться домой. Настроение у них было подавленное. Галина едва не плакала. Священник утешал Галину, говоря, что если эти бедные души ждали так долго, то несколько дней, пока будут длиться бюрократические проволочки, для них особой роли не сыграют. Но Галину его слова не утешали.
– Я знаю, чем теперь это обернется, – твердила она. – Останками обязательно заинтересуются ученые, начнут их изучать, резать, кромсать и еще неизвестно, куда потом денут. Заявят, что это научный феномен, отправят их в какую-нибудь лабораторию, а потом в хранилище, где они и проваляются еще не один год или не один десяток лет.
Священник повторил, что и десяток лет для этих останков, если только это именно останки тех людей, о которых говорит Галина, не срок. Галина ему не возражала, но и не соглашалась. Со священником они простились по-дружески, но все же было видно, что Гале не терпится избавиться от его общества.
– Несносный старый болтун, – сказала она, вернувшись домой и оставшись наедине с друзьями. – Все бы ему всех прощать и молиться, чтобы само все устроилось.
– Это его работа, – заступился за священника Вован.
– А так нельзя! Иногда надо и самому сделать доброе дело, не ждать, пока это сделает за тебя кто-то другой.
И, устремив на друзей странный немигающий взгляд, Галина произнесла:
– Вот что я думаю… Вы должны мне помочь в одном деле!
Вован с Толяном хоть и не обладали до сих пор никакими особыми сверхспособностями, чужие мысли до сих пор ни разу не читали, но тут как-то сразу смекнули, что Галина попросит их о чем-то необычном и, пожалуй, что и опасном. От предчувствия нового приключения у них даже кровь побежала быстрее.
– Что ты хочешь?
Но Галина не стала конкретизировать. Она лишь спросила:
– Вы готовы мне помочь?
– Смотря что надо делать.
– Сегодня ночью нами должна быть восстановлена справедливость.
Больше Галина ничего к сказанному не прибавила и пошла готовить ужин. В ней, как во всякой истинной женщине, вполне мирно уживались и воин, и великий стратег, и незаметная скромная хранительница домашнего очага.
Глава 15
До того момента, пока все трое не сели за стол, Галина и словечка не проронила о том, что задумала. И во время ужина тоже. Напрасно друзья так и этак намекали ведьме, что пора уже расколоться, что их ждет ночью, чтобы они успели к этому предприятию подготовиться. Галина на эту уловку не повелась и сказала:
– От вас ничего особенного не понадобится. Потерпите, и все узнаете.
Но в то же время, когда она заметила в окно кухни, что Вован полез под капот машины, то сразу же высунулась чуть ли не по пояс в окно и крикнула ему:
– Только ничего не разбирай там! Машина нам сегодня еще понадобится.
Учитывая, что было уже около десяти часов вечера, Вован, ясное дело, удивился ее словам. Но к яичнице с колбасой, которую приготовила Галина, это не имело никакого отношения. Все трое дружно налегли на еду, целый день ни у кого во рту и маковой росинки не было. Сказывалось волнение, днем аппетита совершенно не было. Но к ночи он прорезался, и теперь все трое с удовольствием наворачивали домашние поджаренные яички, которые, что ни говори, по вкусу и душистости не идут ни в какое сравнение с магазинными.
После ужина Галина отправила мужчин отдохнуть.
– У нас впереди еще много дел, – предупредила она их. – Поспите пару часиков. Отдохните.
– А потом?
– Я вас разбужу.
Когда Галина ушла, Вован повернулся к своему другу:
– Зуб даю, ее затея как-то связана с этими ее покойниками.
Толян тоже видел, что его любимая приняла очень близко к сердцу то, что произошло сегодня с останками неизвестных людей, найденными ими в овраге.
– Такое впечатление, что она этих людей знала лично.
– Может, так оно и есть. Галина говорит, к ней часто умершие приходят во сне.
– Зачем?
– Поговорить. О своем житье-бытье рассказать. Может быть, и эти… из оврага тоже наведывались?
Но слова приятеля направили мысли Вована в другое русло.
– И как оно там? – после паузы спросил он у Толяна.
Тот сначала не понял.
– Кто?
– Ну… они… покойники. Как у них там дела?
– А-а-а… Галина говорит, что у большинства не ахти. Скучно им там, серо, уныло. Кому-то еще и одиноко.
Вован поежился. Он и раньше подозревал, что наша матушка Земля совсем не такое уж плохое место, зря ее некоторые ругают, а теперь он в очередной раз убедился в своей правоте. Впрочем, он тут же попытался себя успокоить. Оно и понятно, что души жалуются. К Галине небось только страждущие души, чтобы пожаловаться ей, и приходят. А те, у кого там все хорошо, чего тем-то назад возвращаться? У тех и там дел хватает, их назад не тянет.
