Глава 12
Спустя два часа я стоял посреди главного зала, по-хозяйски поставив ногу на бронированную морду поверженного «Краба». Прямо античный герой, хоть статую ваяй! Судя по гордому виду и одобрительным взглядам Лины, она считала так же.
Рядом со мной суетились технари, крепя тяжелую ИМП-спарку на импровизированные салазки. Крышка от капсулы, полозья из труб, тяговые ремни из оптоволокна, плетеный камуфляж из мха и грязи. Инструментарий и выбор материалов невелики, но энтузиазм от обладания тяжелым вооружением и легендарная русская смекалка делают свое дело.
Техникам завидовали. Ведь именно в геометрическом центре зала стояла ребристая тушка регенеративного патрона, поглощающего углекислый газ и выделяющего кислород. Так что труженикам отвертки дышалось легче всех, почти комфортно.
Индекс обитаемости подскочил на девять пунктов, только вот патрон выгорал с невероятной скоростью – хватало его лишь на два часа.
Остальным пришлось тяжелее. В дальних углах загибался даже мох, отслаиваясь целыми пластами, скручиваясь в герметичные тубусы и впадая в спячку до лучших времен. Новую форму жизни уже изучал наш штатный алхимик, с восторгом пластающий разноцветные роллы и фарширующий их всеми доступными ингредиентами.
Как оказалось, закуклившийся мох вполне съедобен. Более того – приемлемо вкусен. Сродни сырой, чуть подсоленной картошке. В наших условиях – нямка несусветная! Первые подносы с роллами, а точнее, куски пластика со мхом, девчата уже разносили среди работающих бойцов.
Народ жевал на ходу и жадно поглядывал на импровизированный мини-бар. В самой безопасной нише уютно устроились на мягких ложах пять пузатых бутылок. Два вискаря, коньяк, водка и нечто совсем уж неопознанное – «Марсианский Элитик». Что собой представляла густая голубая жидкость, было непонятно, однако градусы на наклейке имелись, а гордая рекламная надпись убеждала, что напиток изготовлен «из настоящего марсианского сухополя. Доля суррогатной массы не более 98 %».
Объемный знак качества все еще крутил замысловатые кольца, временами разворачиваясь в рекламное окно и обещая пожизненную скидку на всю линейку бренда при добровольной установке гипновнушения третьего порядка на «легкую тягу к продуктам с логотипом «МарЭли!».
Один из моих бойцов сидел под стеночкой с абсолютно стеклянным взглядом. Он имел неосторожность законектиться с отнюдь не безопасным стикером и качнуть себе скрипт «мозголомки». По текущим законам добровольная скачка является согласием на установку, и сейчас армейский фаерволл с трудом сдерживал натиск коммерческой мнемопрограммы. Корпорации имели возможность набирать себе в штат лучших пси-программистов, так что совершенно не стоило недооценивать уровень угрозы рекламного внедрения.
Наши девчата долбили универсальной балкой в едва живое силовое поле аварийной герметизации. Не особо уставших парней безапелляционно и нагловато оттерли от инструмента. Теперь «тяжи» смущенно и недоуменно переглядывались, а девушки хозвзвода довольно слаженно бегали туда-сюда с титановой арматуриной. Никто не хотел отставать в прокачке…
Щит доживал последние минуты. Имплант замерял мощность поля в ключевых точках и довольно уверено оценивал перегрузку эффекторов и выход из строя генераторов в течение десятой доли часа.
Бум… Бум… Бум…
Девчата смахивали пот со лба, сдували лезущие в глаза челки и вновь бросались вперед, игнорируя рассевшихся вдоль стен мужиков.
После очередного удара щит мигнул и исчез, а набравшие разгон девушки не успели затормозить и дружно ввалились в новый зал, освещенный красными аварийными огнями.
– Фрррррр! – прошелестела плазменная скорострелка, мгновенно вышибая назад кровавое облако и ошметки обугленного мяса.
Статус-маркеры хозвзвода погасли практически все, кроме одного, мигающего тревожным глифом: «WIA» – «ранена в сражении».
– Данг! – хлопнул контрольный выстрел, ставя жирную точку в истории женского подразделения.
От пяти до сорока минут на респаун. Ох и не везет сегодня девушкам…
Муром заглянул в проем при помощи импровизированного зеркальца – полированного куска металла на корявой ручке.
– Контрабордажная турель. Четыре ствола, левый нижний деформирован. Силового щита нет, броневой набор значительно поврежден. В дальнем углу помещения – сервисный дрон с каким-то короткостволом в манипуляторе. Шасси оплавлено, мобильность – на нуле. Вроде все!
Капрал вопросительно глянул на меня, ожидая приказаний. Кое-какой авторитет я все же успел наработать. Приняв скриншоты от Муромца, я скормил их аналитическому модулю импланта и задумался сам.
«Альфа-прим» брезгливо отмел вариант с использованием спасательных скафандров в качестве штурмовых ББСов – три плазменных ствола перегрузят защитное поле менее чем за секунду. Потеря оператора, экипировки и вооружения гарантированы, шанс на подавление турели – мизерный.
Рекомендация импланта – свернуть полевой госпиталь и, укрывшись за пассивным щитом карантинщика, уничтожить оборонительные средства противника. Требуемое время огневого воздействия спарки «ИМПх2х0.25» – от двух до четырех секунд.
Я покосился на шатер ППГ. Вовремя. Продавив полог, наружу неуверенно вышла Ника – наш погонщик ботов, потерявшая в бою с «Крабом» обе ноги. Тактический модуль импланта определил ее ранение как критическое, записал в потери и цинично навесил таймер, отсчитывающий минуты и секунды до смерти: «2:46… 45… 44…» Нечем нам лечить такие раны, просто нечем!
А вот дроид ее спас, уберегая от мучений чистилища, а заодно сохраняя и так довольно скромный баланс баллов на УК. Ну сложно раскачиваться петоводу без своего главного оружия…
Сейчас в пациент-статусе ППГ светилась зеленая семерка. Вирт-клик по цифре разворачивал более подробный отчет. Имена находящихся на излечении, деталировка травм, время до возвращения в строй. Последнее наиболее важно на текущий момент.
Мобилизованный гражданский комплекс не тянул до уровня армейского планетарного госпиталя. Большинство процессов брало на порядок больше времени. Судя по докладу, работать ППГ предстояло еще семнадцать часов. Столько ждать мы не имели ни возможности, ни желания.
Регенеративные патроны заканчивались, мох вырождался, превращаясь в ценные, но не производящие кислорода запасы пищи. Температура рукотворного водопада все возрастала – несчастные слизняки валились с потолка как манна небесная в красных панцирях, словно вареные раки. Сложность сбора плавающих на поверхности бубликов все возрастала, вблизи источника вода буквально кипела под ногами. Однако вкусовые и лечебные качества слизняков значительно улучшились. Народ даже стал шутливо ворчать, требуя пива и укропа.
Как вывод из всего происходящего – нас настойчиво выдавливают из «ясель» стартовой локации, провоцируя на движение вверх по палубам. Никакого уюта и оседлого образа жизни обустроенного лагеря. Только вперед, как кочевники. Минимум имущества, максимум самодостаточности!
Так что со смешанными чувствами я отвергаю рациональный план «Альфы» и оглашаю собственное решение: используя пластины заводского обвеса «Краба», добронировать салазки с ИМП-спаркой, превращая ее в некий вариант «сорокапятки» – низенькой пушечки с противоосколочным щитком. Народное название орудия, печально известного в войсках как «прощай, Родина», намекало на срок жизни своего расчета.
Имплант быстренько обсчитал профиль щитка и наиболее рациональные углы бронирования, помножил сухие физические вводные на безалаберность необученных бойцов и вывел предсказание наиболее вероятного исхода боя: победа с шансами три к одному.
Цифра хороша, но все ж таки недостаточна. Спускаю запрос по отряду – нужны добровольцы для отвлекающего маневра. Смерть почти неизбежна, однако есть потенциал получения бонусных баллов и элитного шеврона «сержант Сэйлор».
Как ни странно, вызвалось больше дюжины парней и практически все девчата. Что стоит за их мотивацией – коллекционная страсть к медалькам, желание прокачаться любой ценой или простая скука, – не знаю. Однако это не мешает мне внести их в формулу боя и удовлетворенно кивнуть при виде предполагаемого результата: шансы на победу – восемьдесят девять процентов.
