– В смысле?
– Чтобы открыть дверь камеры так грубо, как это сделал я, нужно очень постараться. Из-за меня сработали все сигнализации разом, верно? Это расшевелило-таки вашу систему, и она взялась за дело.
– Хотите сказать… вы сбежали, чтобы мне помочь?
– Именно, – подтвердил 428-й. – Ну, и еще чтобы немного прогуляться.
– Прогуляться… сюда, на Шестой уровень, где я нашел вас и больше никого?
– Да, – ответил Доктор. – Выбираясь из камеры, я заодно взломал систему диагностики и увидел, что на Шестом что-то не так. Если проверите записи, то поймете, что неладное здесь началось еще до того, как я покинул камеру. Что-то открывало двери и забирало всех оставшихся заключенных.
– Если только, – я ухмыльнулся, – вы не покинули камеру раньше, а сигнализацию включили потом, чтобы обеспечить себе что-то вроде алиби.
– Хитро, спору нет, – 428-й кивнул. – Вы и впрямь мыслите в таком ключе, да? Полагаю, именно поэтому вы здесь Управитель, а заключенный – я?
– Да вы смеетесь надо мной.
– Как вы могли такое подумать, сэр, – 428-й вскочил на ноги. – Идемте. Давайте выясним наконец, что здесь происходит.
И тут мы обнаружили, что дверь заперта.
В пылу борьбы мы случайно ее захлопнули, и сработал автоматический замок.
– Неловко, наверное, – хмыкнул Доктор, – оказаться взаперти в камере собственной Тюрьмы. Неприятно вышло.
Повисла тишина.
Я скрестил руки на груди.
– Ну что, покажете мне, как у вас это выходит? Отпирать все двери?
428-й вскинул бровь.
– Если вы не против, мне не хотелось бы раскрывать все карты.
– Ну разумеется.
– Если вы отвернетесь на минутку…
– Вот уж вряд ли.
Где-то вдалеке раздался грохот. И еще раз. Звук отдавался эхом по пустому этажу. И приближался.
– Это еще что? – спросил я.
428-й посмотрел на меня.
– Это ваша тюрьма, странно, что вы не знаете. Это грохот множества дверей.
– Да, но откуда он исходит? 428-й, вы ведь должны знать!
– Мне страсть как хочется это выяснить.
– А вот мне не очень, – едва сказав это, я понял, каким трусом выгляжу. Возможно, я им и был. – Послушайте, 428-й… Здесь мы в безопасности. Дверь заперта.
– Неужели? – 428-му, похоже, было весело. – Не знаю, что это за штука, но скорее всего, она ищет нас. И когда обнаружит, что единственная запертая дверь – эта…
– И впрямь. Но ведь должен быть способ ее отпугнуть?
428-й меня не слушал – он копошился у двери, стоя на коленях. Я повторил вопрос.
– Именно это я и пытаюсь сделать, – ответил он сквозь зубы. – И боюсь, вам не понравится. Так что, пожалуйста, отвернитесь.
– Да ладно, у вас просто где-то припрятан ключ, да?
– Тише. Уже слишком поздно. Прислушайтесь. Оно совсем рядом.
Одна за другой двери распахивались и грохотали все ближе и ближе. Что-то трижды сильно ударило по двери камеры, в которой прятались мы. А затем… тишина.
– Оно знает, что мы здесь, 428-й, – прошептал я.
– Зовите меня Доктор, пожалуйста, – сказал 428-й. – В такие времена слышать свое имя приятно. Это помогает сосредоточиться. Позадавайте еще какие-нибудь глупые вопросы, ладно? Это тоже поможет.
– Хорошо… Доктор. Оно знает, что мы здесь.
– Да, плохи наши дела, – признал 428-й. – И отпугнуть его я никак не могу.
Еще три удара. На двери камеры появились огромные вмятины. Петли затрещали.
– Почему… – я немало удивился. – Почему дверь не открывается? Ведь ручка с той стороны.
– С той, верно, – 428-й встал, вид у него был немного застенчивый. – Но электронный магнит – с этой.
– Что?
Он указал на небольшой металлический предмет, приделанный к дверной ручке.
– Я собрал его в мастерской.
– Что?!
– Благодаря ему мы все еще живы, разве нет? Лучше бы спасибо сказали.
– Но как вы…
Три новые вмятины и жуткий грохот.
– Серьезно, вы хотите поговорить об этом сейчас?
– Ну раз уж умирать, так хоть узнаю напоследок.
После этих слов 428-й странно на меня посмотрел.
– Ладно. За завтраком я не стал есть кашу, но оставил себе ложку. Она из железа. Затем вытащил из выключателя немного проводов, из лампочки аварийного освещения – батарейку, еще кое-что приделал – и вуаля. Оставалось только заклинить замок. Пришлось поменять полярность… ложки.
– Ясно, – я был впечатлен.
– Мне уже приходилось это делать. Ну, или что-то подобное, – 428-й кашлянул. – Не в этом суть. Надолго эту штуку замок не удержит. Нам нужно выбраться отсюда другим путем. И быстро. Идеи есть?
– Нет.
– Но вы ведь Управитель. Это ваша тюрьма.
– Да, и сейчас она пытается меня прикончить.
– Может, вежливо попросить ее перестать?
– Вы всегда так себя ведете?
– Нет, порой я даже бываю оптимистом, – Доктор откинулся назад, прислонившись к стене. Он казался таким же измотанным, каким себя чувствовал я.
Душераздирающий лязг – и дверь вылетела из проема, прихватив с собой большую часть стены. Несколько секунд спустя над нами нависло нечто огромное и ужасное, и…
Я закрыл глаза. Не потому что струсил, а потому что устал, говорю же вам. В тот день я очень устал и плохо спал. Кошмары снились.
Последнее, что я увидел – как 428-й, с вызовом выпрямившись, встает между мной и существом по другую сторону двери. Хоть он и стоял ко мне спиной, я знал, что он смотрит на существо.
И оно ушло.
На самом деле, конечно, я просто закрыл глаза и приготовился к смерти. Вспомнил всю свою жизнь, все свои ошибки. Смирился с судьбой. Но смерть не пришла. Я открыл глаза. Существа нигде не было, лишь искромсанная металлическая дверь на полу.
428-й повернулся ко мне и на радостях облегченно выдохнул.
– Оно ушло… Вы посмотрели на чудовище, и оно ушло?
428-й обдумал эту мысль и отверг ее.
– Я, конечно, хорош, но вряд ли настолько.
– Тогда как это вышло?
– Понятия не имею, – 428-й лукаво улыбнулся. – Пойдем выясним.
Мы вышли в коридор. Я начал размышлять вслух:
– В этой Тюрьме скрывается некое инопланетное существо? Возможно, оно… путешествовало вместе с астероидом?
– Допустим, – 428-й осторожно пробирался вперед по темному коридору. – Продолжайте.
– Оно находилось в спячке… где-то в здании тюрьмы… А теперь проснулось, проголодалось, а мы предоставили ему немало пищи.
– Удобно, правда? Что-то спать хочется, спрячусь-ка я вон под тем камнем, а еда, наверное, сама прибежит. Свиной грудинки, пожалуйста, – 428-й покачал головой, запустив руки в волосы.
– Клара очень мила, – заметил я, не зная, что еще сказать.
– Да, определенно, – 428-й задумался и замер, явно встревожившись. – Вы с ней виделись? Что она здесь делает?
– Проводит одиночный митинг на посадочной площадке, требует вас выпустить. Плакаты приносит.
– Уж она своего добьется, – сказал 428-й, и против воли я согласно закивал. Мы улыбнулись. Улыбнулись друг другу. На короткий миг я задумался – возможно, несмотря ни на что, 428-й все-таки мой друг?
И тут раздался плач. 428-й услышал его первым – я еще только соображал, что происходит, а он уже несся на звук. Во мраке что-то шевелилось. Это был человек в инвалидной коляске. Он плакал.
Еще даже не услышав голос, я точно знал, кто это.
– Я ему не нужна, – простонал голос. – Оно пришло за всеми остальными, а от меня убежало.
428-й присел на корточки рядом с беднягой.
– Что? Что с вами случилось? Оно сделало это с вами? Кто вы?
Дрожащим голосом я проговорил:
– Это, 428-й, Заключенная 112. Марианна Глобус.
Марианна Глобус была первой, кто попытался сбежать из Тюрьмы. Она добралась до посадочной площадки. Но не дальше.
– И это все, что вы можете мне сказать? – 428-й в ужасе уставился на существо, тихо плачущее в инвалидной коляске. – Такие раны… – он присмотрелся. – Коляска что, сделана из?..
