— Не собираюсь.
Авасарала сникла. Так и есть.
— Жаль, — сказала она. — О, как жаль!
Нгайен на миллиметр поднял бровь. Сжал в ниточку бескровные губы. Ей померещились слезы в его глазах, но, возможно, это был просто дефект съемки.
— Вы должны включить код отзыва, — сказала Авасарала и, не дождавшись ответа, добавила: — Нельзя делать из протомолекулы оружие. Мы не понимаем, что она такое. Мы не способны ее контролировать. Вы только что приговорили Марс к смерти. Вас я спасти не могу, не могу. Но включите код отзыва, помогите мне спасти их.
Мгновение словно замерло. Авасарала ощущала на себе внимание Холдена и Наоми, как тепло, исходящее от решетки обогревателя. Нгайен покачал головой, губы его кривились, он вел разговор с самим собой.
— Нгайен, — позвала Авасарала, — что происходит? Что там у вас? На корабле?
— Вытащите меня отсюда, и я включу отзыв, — сказал он. — Можете бросить в кутузку до конца жизни, мне все равно. Но вытащите с этого корабля.
Авасарала хотела склониться к экрану, но добилась только того, что амортизатор сдвинулся на шарнирах. Она искала слов, которые вернули бы его, объяснили бы, что он был плохим, злым и умирает от собственного оружия, но еще может кое-что исправить. Она смотрела на озлобленное, маленькое, близорукое, испуганное существо и думала, как вернуть ему обычное человеческое достоинство.
И не придумала.
— Этого я не могу, — сказала она.
— Тогда нечего тратить мое время, — ответил Нгайен и прервал связь.
Авасарала откинулась на спину, закрыла глаза ладонями.
— С этого линкора идут жуть какие странные данные, — сказал Алекс. — Наоми, ты видишь?
— Прости. Дай мне секундочку.
— Что у тебя, Алекс? — спросил Холден.
— Активность реактора упала. Сильнейший всплеск внутреннего излучения корабля. Как будто они замкнули реактор на воздуховоды.
— Вредно для здоровья, — заметил Амос.
В рубке снова установилось молчание. Авасарала потянулась включить связь с Соутером, но удержала руку. Все равно не представляла, что говорить. По внутренней связи послышался сонный, невнятный голос. Она не сразу узнала Пракса, и ему пришлось повторить дважды, прежде чем удалось разобрать слова:
— Инкубатор, — сказал Пракс. — Они превратили корабль в инкубатор. Как на Эросе.
— Они знали, как это делается? — спросила Бобби.
— Очевидно, да, — ответила ей Наоми.
— Придется расплавить эту дрянь, — сказала Бобби. — У нас хватит на это огневой мощи?
Авасарала снова открыла глаза. Попыталась пробиться сквозь огромную, как океан, печаль. Где-то за ней должна была найтись надежда. Надежда оставалась даже у Пандоры.
Ее мысли выразил Холден:
— Даже если бы удалось, Марс это не спасет.
— Может, перебьем всех? — сказал Алекс. — То есть этих штуковин до черта и больше, но, может быть… может быть, сумеем?
— Трудно определить, когда они перешли на баллистический курс, — сказала Бобби. — Если мы упустим хоть одного и он доберется до Марса…
Все выскальзывало из рук. Ей уже почти удалось предотвратить катастрофу, а теперь вот приходилось смотреть, как все летит из рук. Но они еще не проиграли. Должен найтись способ. Что-то еще можно сделать.
Она переслала Соутеру запись последнего разговора с Нгайеном. Может, он что-нибудь надумает. Может, у него найдется тайный способ получить коды. Может, великое братство по оружию сумеет вернуть Нгайену что-то человеческое.
Через десять минут от «Кинг» отделилась спасательная капсула. Соутер не пытался с нею связаться: просто сбил. Рубка стала похожа на зал с гробом покойника.
— Ну ладно, — заговорил Холден. — Давайте по порядку. Вы спускайтесь на базу. Если Мэй там, надо ее вытаскивать.
— Я пойду, — вызвался Амос. — И дока надо взять, как же без него?
— Согласен, — кивнул Холден. — Значит, вы, ребята, сажаете «Роси».
— «Мы, ребята»? — повторила Наоми.
— Я на шлюпке доберусь до линкора, — пояснил Холден. — В его центральном компьютере должны быть коды отзыва.
