раскрывались, как лепестки цветка, и опадали, обнажая застывшую с закрытыми глазами и открытым ртом женщину. Когда она протянула к Амосу руку, Пракс вспомнил, как подалась к нему из клетки Мэй.
— Давай, док, — сказал Амос.
— Шлюзование, — ответил Пракс.
Он закрыл наружный люк и пустил в камеру свежий воздух. Через десять секунд грудь Бобби заходила ходуном. Через тридцать секунд давление достигло семи восьмых атмосферного.
— Как наши дела, ребята? — спросила Наоми, пока Пракс открывал клетки.
Дети еще спали. Мэй по младенческой привычке засунула в рот два пальца. Пракс опять заметил, как она повзрослела.
— Дела в порядке, — ответил Амос. — Предлагаю убраться отсюда на хрен и застеклить весь шарик.
— Отнюдь не херовое предложение, — поддержала по другому каналу Авасарала.
— Принято, — согласилась и Наоми. — Мы к взлету готовы. Дайте знать, когда устроите новых пассажиров.
Пракс стащил с головы шлем и сел рядом с Бобби. Она, в черной чешуе трико, словно сейчас вышла со спортивной тренировки. Но ему было все равно, кто рядом с ним.
— Рада, что ты вернул дочку, — сказала она.
— Спасибо. Жаль, что ты потеряла скафандр, — сказал он.
Бобби пожала плечами.
— От него все равно один вид остался.
— Шлюзование закончено, Наоми, — сказал Амос. — Мы дома.
Глава 52
Авасарала
— Мы теперь все друзья, — сказал Соутер. Разговор без временного лага был удовольствием, в котором Авасарала не стала себе отказывать. — Если малость примнем свои острые углы, друзьями и останемся. Думаю, и нам и им понадобится не один год, чтобы вернуть флоты к прежнему состоянию.
— А дети?
— Ими занимаются. Мой старший медик держит связь со специалистами по детским иммунным заболеваниям. Осталось только найти их родителей и разослать всех по домам.
— Хорошо, — кивнула Авасарала, — это я и хотела услышать. А те?
Соутер кивнул. При низкой силе тяжести он выглядел моложе. Как и она. Кожа не обвисала, и представлялось возможным увидеть, каким он был в юности.
— Мы получили контрольные коды на сто семьдесят один снаряд. Все они быстро движутся в сторону Солнца, но не ускоряются и не уклоняются от курса. Нам, собственно, остается подождать и подпустить их поближе к Марсу, после чего уничтожить.
— Уверены, что это хорошая мысль?
— Под «поближе» я понимаю «на несколько недель пути» на нынешней скорости. Космос велик.
Последовала пауза, означавшая нечто большее, чем минуту тишины.
— Я хотел бы, чтобы вы вернулись домой на нашем корабле, — заметил Соутер.
— Чтобы застрять здесь с бумагами еще на несколько недель? Не дождетесь! Кроме того, возвращение вместе с Джеймсом Холденом, сержантом Робертой Драпер и Мэй Менг — это очень подходящий символ. Пресса схавает с удовольствием. Земля, Марс, внешние планеты и Джеймс Холден, кого бы он теперь ни представлял.
— Знаменитость? — предположил Соутер. — Самостоятельная нация.
— Парень не так уж плох, если отвлечься от его праведности. И я на его корабле, а его корабль может брать разгон уже сейчас, не требуя ремонта. Я наняла его. Теперь ни один хрен не посмеет упрекнуть меня в нецелевом расходовании средств.
— Ну что ж, — сказал Соутер, — тогда увидимся в колодце.
— Увидимся, — ответила она и отключилась.
Встав с места, Авасарала неторопливо проплыла через рубку. Так легко казалось спорхнуть вниз по шахте трапа — словно в детском сне. Искушение было велико. На практике же она предвидела, что либо слишком сильно толкнется и во что-нибудь врежется, либо толкнется так слабо, что сопротивление воздуха остановит ее вне досягаемости до любой опоры. Так что Авасарала воспользовалась зацепами для рук и медленно потянула себя вниз, к камбузу.
