тело астера придавали ему сходство с фигурой из кошмара. — Последнее предложение, — сказал он.
— Я иду, — ответила Кларисса.
Ашфорд поднял брови, перевел взгляд на Кортеса, затем снова на нее и медленно растянул губы в улыбке.
— Уверена? — спросил он, и по голосу стало ясно, что капитан слишком доволен, чтобы интересоваться ее мыслями и мотивами.
— Я позабочусь, чтобы вас никто не остановил, — сказала она.
Ашфорд задержал взгляд на Кортесе, всем видом давая понять, что впечатлен. Потом отдал ей честь, и Кларисса неумело отсалютовала в ответ.
Шагнув из клетки, она ощутила короткое головокружение, в котором виновата была не тяга и не сила Кориолиса. Это оказался ее первый шаг после «Росинанта».
Ашфорд шел впереди, двое сопровождавших обсуждали боевую группу и блокаду «Бегемота». Машинное и командное отделения располагались вне вращающегося барабана, так что им предстало захватить переходники на южном и северном концах и соединяющие их наружные лифты. Мужчины толковали, как не всполошить людей в барабане, кто выслеживает врагов, кто уже верен, а кого предстоит убеждать. Кларисса почти не слушала. Она остро чувствовала идущего рядом Кортеса, и еще ей казалось, что она оставила груз вины позади, в своей камере. Она умрет и этим исправит все, что сделала дурного. Каждый ребенок, родившийся на Земле, на Марсе и в Поясе, будет огражден от протомолекулы, если они добьются своего. А Соледад, Боб, Станни, отец, мать, братья — все услышат, что она умерла. Все, кого знал и любил Рен, будут спать немного спокойней, понимая, что убийца понесла наказание. Она сама спала бы спокойнее — если бы ей еще случилось уснуть.
— У нее стоят боевые импланты, — произнес Ашфорд, ткнув кулаком через плечо.
Один из охранников обернулся. Тот, что с бесцветными глазами и со шрамом на подбородке. Йохо.
— Вы уверены, что она наша, капитан?
— Враг моего врага, Йохо, — процитировал Ашфорд.
— Я за нее поручусь, — сказал Кортес.
«Напрасно», — подумала Кларисса, но промолчала.
— Кларо.[24] — Йохо сделал движение, заменяющее астерам пожатие плеч. — Она пойдет на командную палубу с ту алле ту.[25]
— Отлично, — согласился Ашфорд.
Перед ними открылся широкий коридор. Яркие светодиодки заливали его хирургической белизной. Вдоль стен сидели в электрокарах или стояли мужчины и женщины, дюжина человек, вооруженных метателями. Клариссе хотелось бы, чтобы самый воздух здесь пах иначе, но этого не было. Пахло все тем же нагретым пластиком. Капитан Ашфорд с тремя вооруженными спутниками занял переднюю тележку.
— Потребуется время, корабль под охраной, — сказал Кортес. — Нам надо будет оповестить всех сторонников, которых сумеем найти. Подавить сопротивление. Когда мы соберем все, что нужно, и покинем барабан, остановить нас уже не сумеют. — Он словно уговаривал сам себя. — Не бойся. Все это не напрасно. Тому, кто верует, нечего бояться.
— Я не боюсь, — сказала Кларисса. Кортес с улыбкой в глазах посмотрел на нее, встретил ее взгляд, и улыбка погасла. Он отвернулся.
ГЛАВА 38
БЫК
Бык сдерживал кашель. Врач, слушая его дыхание, немного переставила стетоскоп. Возможно, маленький серебристый кружок был холодным — он не чувствовал. Выкашлял плотный комок мокроты и взял у доктора салфетку, чтобы сплюнуть. Она ввела в ручной терминал какие-то заметки. В свете экрана видно было, как она устала.
— Ну, немножко прочистилось, — сказала врач, — хотя белых шариков еще выше крыши.
— А позвоночник?
— С позвоночником плохо и становится хуже. В смысле, все трудней будет привести его в порядок.
— Приходится жертвовать.
— Кому это нужно? — спросила она.
— Смотря как понимать, — сказал Бык.
— Вы хотели всех собрать вместе. Собрали.
— На половине кораблей еще осталась команда.
— Только самые необходимые, — уточнила она. — Я знаю, сколько народа на этом корабле, я их лечу. Вы хотели собрать всех и собрали. Чего еще?
