— Было бы что узнавать.
О’Тул и Мэлоун ничего не заметили, но Мэгги Б. сразу все поняла. Как и Тираси, который стиснул зубы и одарил Рингбао взглядом исподлобья. Но он колебался. Возможно, что-то заметил во взгляде матроса. Быть может, увидел Призрака Ардоу, ибо тех, кто бахвалится, и тех, кто убивает, разделяет пропасть и на противоположной стороне его поджидал Призрак. Тираси отшатнулся и посмотрел на Калима, спокойно доедавшего тушеное мясо.
— Не поможешь своему дружку? — спросил он с напускной воинственностью в голосе.
Фудир моргнул и удивленно поднял глаза.
— Зачем? Ему разве нужна помощь? — Он сжал челюсти так, что заиграли желваки, и в его голосе прозвучала неожиданная твердость. Остальные за столом умолкли.
А Январь одарил двух новых членов команды пристальным взглядом.
Позже Фудир зашел к Маленькому Хью в каюту и, прикрыв дверь, схватил молодого человека за комбинезон.
— Никогда не делай так больше! — сказал он шепотом, более страшным, чем крик. — Не позволяй, чтобы кто-нибудь понял, что ты не простой матрос!
О’Кэрролл освободился от хватки терранина.
— Мне не понравилось, как Тираси нарывался на драку со Слаггером.
—
Теперь Маленький Хью покачал головой.
— Нет, в его словах чувствовалась подлость. Ты преуменьшаешь значение произошедшего.
Фудир толкнул его в грудь.
— И это говорит человек, готовый ввергнуть целый мир обратно в гражданскую войну только из-за того, что после переворота лишился работы.
Маленький Хью схватил Фудира за запястье.
— Осторожней, старик, или я тебя в бараний рог согну.
Но Фудир внезапно расслабился и мягко произнес:
— Не стоит ссориться. — Слова были достаточно кроткими, но, странное дело, они прозвучали почти как: «Ты действительно думаешь, что сможешь?»
И тут Хью в голову пришла новая и неожиданная мысль! О’Кэрролл отпустил терранина.
— Ты не такой уж старый, каким кажешься, — удивился он.
Фудир хмыкнул и обернулся к двери.
— Не ссорься с Тираси. Январь мог что-то почуять. Попытайся вести себя неприметно. Это ведь твоя специальность? Разве тебя не называли Призраком?
— Я умею скрывать облик.
Ответ Хью был двусмысленным, и они разошлись, получив пищу для размышлений.
Электрическая авеню пролегала вдоль геодезических разломов, поэтому, как правило, представляла собой прямую линию. Но само это правило было неровным и извилистым. В желобе существовало только одно направление — прямо по курсу. Время от времени О’Тул проверял центровку корабля, но единственный заставивший всех поволноваться момент случился только спустя полторы недели, когда турбулентность Черенкова возвестила о головной волне корабля, скользящего по трассе с противоположной стороны.
Поскольку в определенном смысле идущий по Авеню корабль находился вне Вселенной, два судна не могли одновременно находиться в одной точке пространства. Таким образом, угрозы сверхсветовых столкновений не существовало, и лишь едва ощутимая тряска свидетельствовала о скользящих в свете судах. Иногда О’Тулу приходилось корректировать вызванные этим незначительные отклонения.
— Но в этот раз, — ругнулся он, — эт’ должен быть целый черт’в
Волна отбросила корабль на самый край канала, к сублюминальной тине.
Впрочем, ничего такого, с чем нельзя было справиться. О’Тул прошел зону турбулентности, а позже Маленький Хью увидел его в кают-компании со стаканом чего-то крепкого в руке и совсем не расположенного к беседам. Даже Январь казался едва ли не озабоченным, его привычная улыбка почти исчезла, а в корабельный журнал попала длинная и чрезвычайно гневная запись.
— Им нельзя заходить на Авеню так близко друг к другу, — объяснила Мэгги Б., когда Рингбао обратился к ней с вопросом. — Появляется ряд проблем для встречных кораблей. — Но когда он поинтересовался, насколько близко они прошли, женщина только улыбнулась и сказала, что он может не
