Правда, магические способности не помогали физическим – реакция у графа иногда хромала. Когда под ногами напарников неожиданно вскрылась яма, Сорра успел взмыть в воздух, а вот ромэ припоздал, и провалился прямо в пасть земляного червя.
«И это считается слабыми монстрами?»
Алексис выдернул ромейнца из ловушки лишь потому, что Роман непроизвольно замедлил время, а сам Сорра ускорился. При мысли о том, что Ромэ мог пострадать, итанийца обуяла такая ярость, что выманив тварь на поверхность, он располосовал её ширеном на кровавые куски. Артани даже магию применить не успел. Сидел потерянно - грязный, перемазанный с ног до головы липкой жижей, и с отвисшей челюстью моргал глазами. Сегодня вечером, когда они станут рассказывать, им никто не поверит. В книгах по магии такого точно не упоминалось.
– Мой напарник - монстр! – тихо пробормотал Роман, когда закончив расправляться с тварью, Сорра повернулся к нему с обезумевшим перекошенным лицом. Убедившись, что куски агонизирующей плоти не представляют опасности, Алиссин рванул к Роману, с размаха приземляясь на колени и ощупывая на предмет повреждений.
– Королёк, ты как? – он, намочив рукав водой из фляги, торопливо обтёр лицо Романа, как будто Артани сам не мог справиться.
– Назовёшь меня корольком, и участь червя тебе гарантирована.
- Боюсь-боюсь,– Сорра, просканировав местность на случай опасности, расстегнул сумку, выискивая противоядие.
Роман, скривившись, попытался встать, хотел умыться, но тело не слушалось. В шипах, которые выпускал червь, содержался парализующий яд. Находись граф один – испытание стало бы для него последним. Сорра больше не веселился – он преподавателей на тряпки был готов порвать, что не помешало дразнить Романа.
– Ты такой грозный, коротыш.
– Сор-р-ра!!! – попытка дотянуться до напарника не осталась безнаказанной. Алексис уклонился, а Роман беспомощно плюхнулся лицом в траву, и остался лежать, пока Сорра, подхватив за шиворот, перевернул и устроил затылком на колене.
– Роман, очевидность, что ты придурок не вызывает сомнений, а вот обзывание недомерком приносит в мою версию элемент оправдания. Чего молчишь? Челюсть свело? Так тебе и надо.
Сволочно ухмыльнувшись – другого от него и не ожидалось, Сорра надавил ромэ на подбородок, вливая в рот содержимое пузырька. Беспокойство, большими буквами читающееся на лице итанийца, поведало, что напарнику не до сарказма. Яд добрался до горла – действовать приходилось быстро, пока онемение не перешло в паралич дыхательной системы. Возражений со стороны Романа не последовало. Судя по выражению затравленных глаз, Артани перепугался, не ожидая, что скрутит так моментально. Заметив реакцию, Сорра оставил сволочизм и, бережно убрав прядку с лица графа, утешающе проговорил:
– Не дрейфь, королёк. Оклемаешься, – он завинтил крышку флакона и, спрятав пузырёк в недрах сумки, коснулся пальцами кадыка Романа, вливая исцеляющую магию, – С движением хуже, часа два ты не ходок. Ничего, что-нибудь придумаем.
Сообщив то, что хотел, Алиссин аккуратно расстегнул одежду графа, выдёргивая рубаху из штанов и прикрыл глаза, сосредотачиваясь, но больше, чтобы не искушаться. Роман пыхтел, временно не способный говорить. Итаниец принялся осторожно разминать пальцами, безошибочно находя нужную акупунктуру и активируя с помощью магии.
– У... ы-ы-ы...
– Правильно, помычи, – пробормотал Сорра, не открывая глаз, – Вдруг мне тебя станет жалко.
Концентрироваться и безжалостно стебаться, он, похоже, мог одновременно. Так сказать, совмещая полезное с приятным.
– Вуки... увеви. – с трудом протолкнув слова, просипел Роман.
Благодаря действиям Сорры легчало прямо на глазах, но интимность происходящего изрядно нервировала. Роман очень стыдился признаться, что, возможно, он себе надумывает. Прикосновения целителей – обычное дело, но прикосновения Сорры ощущались иначе. Роман не мог объяснить, в чём разница, но она была; растекалась током мягких вспышек по коже, и там, где Сорра прикасался, будто оставалась маленькая невидимая иголочка, царапала мурашками – острыми, приятными.
Роман любил в детстве, когда мама стригла волосы. Легчайшие прикосновения ножниц к ушам и затылку вызывали приятную, будоражащую волну, лёгкую дрожь, но в ней не было возбуждения – просто приятно, а здесь было что-то похожее и непохожее одновременно. Романа смущался, сам не понимая отчего. Сорра - лекарь, сосредоточенно и профессионально выполняет работу. Всё. Что Роман себе навыдумывал?
Артани понимал и не мог отвести взгляда от завораживающего снежной красотой лица: точёные скулы, гордый нос, смеженные стрелы ресниц – тёмных и морозных, словно покрытых серебристым инеем. Пугающая холодная красота, полная жизни. Тёплый лёд. Алисси была другой, и... «Они невероятно схожи, словно брат и сестра». Роман не мог объяснить совпадения – чувствовал и реагировал невольно. В присутствии Сорры нередко возникал эффект присутствия Алиссинди. Сердце начинало биться судорожными толчками.
«Но тогда, на поединке, разгневанный итаниец не был похож на Алиссинди, а сердце билось, толкая кровь, и Роман не ощущал боли, видя снежный вихрь, лишь желал, чтобы он не останавливался, продолжал парить в ослепительном танце. Видение огромной белой птицы, летящей в облаке смерти стального оперения. Роман задыхался и не мог дышать».
Он и сейчас не мог дышать, но совсем по иной причине. Несколько точных нажатий. Мышцы, скрученные болезненной судорогой, начало отпускать. Стало легче - долгожданный кислород ворвался в лёгкие.
- Руки убери, извращенец! – выплюнул Роман.
– А лечить боженька будет, королёк? – Алексис, наконец, открыл глаза и демонстративно провёл пальцем по животу, остановился, обрисовывая ямку пупка, поводил, слегка растирая подушечкой, – Извращенец, говоришь? Есть у меня одно правило, королёк, когда меня в чём-то безосновательно обвиняют, очень хочется оправдать ожидания обвинителя, – Сорра пренебрежительно фыркнул, заметив реакцию. - Боишься, как будто я у тебя заначку отбираю... Кстати, а не там ли ты её прячешь?..
Сорра нагло засунул руку ромейнцу в штаны, заставив парализованное тело отреагировать и взвиться угрём.
– Прямо как в воду глядел, – радостно сообщил Алисин, мастерски вытягивая мешочек из потайного кармана.
– С-с-су-у-у... ка-а-а-а!
– Вот она – сила нетрадиционной медицины! – доверительно ляпнул Сорра, начиная ржать под потоком обрушившейся на него брани. Упустить возможность ухватить Романа за яйца он, разумеется, не смог, и теперь упражнялся по поводу размера.
– Твою мать! Урод, гад...
– И жадности, – вытирая выступившие от смеха слёзы, сволочной иттаниец продемонстрировал Роману его собственный жалкий кошелёк и... демонстративно оттянув штаны, запихал обратно.
– Убью-ю-ю!!!
– Да не комплексуй ты так, королёк, – он сложил пальцы щепоткой, изображая что-то маленькое, – Я никому не скажу.
