психотерапевт или психолог находится в эмоциональной яме, тут все гораздо сложнее, потому что они всё понимают, всё знают, но сами же себя топят и не позволяют себе вылезти, потому что знают противопоставление к каждому методу. Конечно, психотерапевта было бы сложно достать, да и дорого, он еще толком и не помог бы, поэтому лучший доктор для меня был бумажный. В прошлом, когда мне было двадцать лет, мне помогла книга С.Н. Лазарева. Тогда она перевернула жизнь с ног на голову и страдание от неразделенной любви прекратилось. Причем довольно быстро. Я хотел повторить фокус: съездил в город и купил его более раннюю книгу, потому что та, что была мне нужна, еще не была написана. Я прочел ее, и лучшее что я смог к себе применить, это то, что это испытание нашей любви. А еще, это могла быть расплата за Вову. В голове промелькнул момент, когда я упал на банку. С другой стороны, она не разбилась и даже не повредилась и, более того, у меня все получилось. Совесть тогда не мучила, справился я со всем легко, и Тане помог, и ее сестре, а значит, дело было не в этом. Если же это испытание любви, то почему я не смог подарить кулон? Он мог привести к смерти Тани? Ее бы начали грабить, она бы в него вцепилась, и ее бы убили? Может, еще что-то? Я так просидел минут двадцать, перечисляя разные причины, пока не понял, что это не имеет никакого смысла. Факт в том, что мы не попрощались, и я не передал кулон. Не больше. Затем я перестал себя мучить, потому что настоял на мысли, что она мне напишет письмо, и я ей все объясню. Было сложно еще из-за того, что, кроме нее, я ни с кем толком не общался, были лишь приятельские отношения. Нельзя было все держать в себе, потому что стресс накопился бы, и я бы сорвался. А значит, нужно было найти того, кто знал бы то же, что и Таня. Я поставил себе цель найти друга.
В школу я пришел в начале ноября, предварительно солгав врачу, что до этого не мог прийти. Врач был в запое, и ему было плевать, что и как. Он просто расписался, поспрашивал, я, разумеется, поднял давление, пожаловался на астению и так далее. Все прошло успешно. Еще бы врач по профессии неудачно соврал…
Учителя особо не спрашивали, почему меня не было. Лишь классный руководитель кратко поинтересовался:
– Таня уехала? – спросил он.
– Да, – с трудом выговорил я.
– Как себя чувствуешь?
– Неважно...
– Ну, ничего, время лечит, как говорится. Если нужна будет помощь или совет – не стесняйся.
В маленьких школах все на виду и поэтому все друг о друге знают. Наш классный руководитель сам по себе был заботливым и поэтому его реакция меня не удивила. В классе меня восприняли с сочувствием, особенно женская половина. Я сидел один, поглядывал иногда в сторону пустого стула и тут же злился. Ненависть охватывала из-за того, что та компания не дала мне попрощаться с Таней. Мстить, конечно, было не лучшим делом, но чем-то я должен был себя занять, куда-то выплеснуть энергию. Совесть меня не мучила бы, потому что мне были плохо понятны чужие чувства, я знал их больше на уровне своих посредством ассоциаций. Не зря же иногда пациенты кидались на меня во время переноса в психоанализе. Это нормально, когда больные люди лечат других больных, стараясь сделать их здоровыми.
Первое время было очень сложно жить в одиночестве. Я привык к Тане, а в прошлой жизни – к детям. Меня раздирала тоска. В один из вечеров я задумался: а не потому ли я живу эту жизнь заново, что в прошлой отказался от любви? Вспомнились слова С.Н. Лазарева о любви, что ее нельзя убивать в себе, нельзя жить ради денег. А что в итоге? В моей голове родилось сомнение: а не уехать ли вслед за Таней? Но аргументов было недостаточно. Люди по природе своей неуверенные существа, им нужен тысяча и один повод, чтобы решиться на что-то.
Спустя некоторое время я встретил Женю. Он был один и сам подошел ко мне.
– Здорово! Ты не обессудь, что так вышло. Видит Бог, я не хотел, чтобы так получилось, – протягивая руку, произнес он. Я пожал руку в ответ, кивнул, что все в порядке, и он продолжил:
– К сожалению, твой подарок я не смог забрать, но вот записку уберег. Уже, наверное, месяц с собой ношу, – протягивая ее мне, продолжал он. – Ты, если что, обращайся, я тебе помогу, – с этими словами он развернулся и ушел, не дожидаясь моего ответа. Видимо, понимал, что ожидать нечего, а может,
